Там, где гнездится орлан-белохвост...

В заказнике растет водяной орех

Изотино находится на северной границе Клязьминского заказника, проходящей по дороге Южа – Дубакино. Заказник, входящий в состав национального парка «Мещёра» – единственная в области особо охраняемая территория федерального подчинения.

Модернизированный, на высоких и широких колесах уазик«буханку» с инспекторами подкидывает на южском проселке. Топкие мшары (заросшие озера), вековые сосны, белесый мох на камнях – мрачновато-сказочный пейзаж за засиженным слепнями окном чем-то напоминает северный, карельский. Не зря озерный Южский район сравнивают с этим регионом.

Там на неведомых дорожках...

Заказник – это пойма трех рек, лесной массив с массой болот и озер. Шутка ли, на относительно небольшом участке находится около 160 водоемов. Большинство – вытянутые, узенькие старицы, образовавшиеся из прежнего русла размеренной Клязьмы, по которой сейчас проходит южная граница заказника. Название одного из крупных озер – Долгое – говорит само за себя. А на Ореховом растет занесенный в Красную книгу водяной орех (чилим), гнездятся кряквы, чирки, гоголя. Чилим – ровесник крокодилов, он появился еще в кайнозойскую эпоху и до сих пор существует на планете, но может погибнуть под воздействием человека.

Наш подход к озеру Долгому вспугивает пару гоголей, по дороге (а дорогой заросшую лесную просеку можно назвать условно) к водоему путь уазика перерезает коршун: пернатых здесь множество. Но главная гордость заказника – орлан-белохвост. Крупная птица с размахом крыльев до полутора метров – большая редкость в нашей полосе. Некоторые заповедники и заказники утверждают, что у них встречается эта птица, но зачастую только на пролете. В Клязьминском же орлан-белохвост гнездится! «Он обитает в глухих местах, куда почти нет доступа людей, мы тоже стараемся не появляться там», – говорит Виктор Жильцов.

Поголовье выхухоли под угрозой

Достояние заказника – конечно, выхухоль. Изначально он и создавался именно для охраны небольшого зверька со смешным названием и ценным мехом.

Леса, болота и озера – под контролем Виктора Жильцова.

К началу 2000-х здесь было около двух тысяч особей, сейчас, по прикидкам инспекторов – 120-150… Удручающую статистику Виктор Жильцов объясняет беспредельным истреблением зверька в прошлое десятилетие и естественными факторами. Зимние паводки затапливают норки выхухоли, куньим попросту некуда деваться. Есть гипотеза, что на численность повлияла и норка, серьезно расплодившаяся в заказнике. Обычно выхухоль и норка соседствуют, но могут и конкурировать.

Вот так и сокращается поголовье зверька, по возрасту не уступающего мамонтам. Инспекторы признают: чтобы восстановить популяцию, нужно чудо (даже все преимущества особо охраняемой зоны не всегда способны помочь). «Нас часто спрашивают: «Что вы тут охраняете? Выхухоли уже не осталось...» Места обитания охраняем. Пока есть места обитания, есть надежда, что зверек будет размножаться», – говорит Виктор Жильцов.

Туристы выдергивают таблички и спиливают шлагбаумы

Любое, даже самое малое вмешательство человека, например, заезд на снегоходе или машине в заповедную природу, заставляет животных тревожиться и искать новые места обитания. Поэтому заезжать в заказник запрещено, а вот пешком прогуливаться – пожалуйста. Кстати, этим заказник отличается от заповедника, где нахождение людей запрещено вовсе (за исключением сотрудников и ученых). Я уже не говорю про костры и вырубку деревьев.

Вообще туристы – главные нарушители спокойствия Клязьминского заказника. «Северная, ивановская, сторона более спокойная, глухая. Здесь несколько небольших деревень, тогда как на юге крупный город – Ковров. Горожане едут в заказник, разводят костры, шумят, мусорят, несмотря на специальные аншлаги. Таблички выдергивают из земли, шлагбаумы спиливают, на крупные лужи настилают гати, чтоб удобнее было ездить. Иногда приходится вызывать полицию, когда совсем наглые компании попадаются. У деревенских жителей, видимо, менталитет другой, уважение к природе осталось», – рассказывает Николай Жильцов.

Случаются просто феноменальные вещи. На одном из озер работала группа археологов. В это же время на берег приехали туристы и устроили форменный шалман. С генераторами, походной баней и костром высотой на уровне второго этажа… (Люди просто не понимают, как их поведение влияет на коренных обитателей заказника.) Естественно, исследователи возмутились. «Позвонили нам, мы всё это пресекли», – говорит инспектор Александр Самойлов.

По словам Жильцова, черные лесорубы соваться в охраняемую зону не рискуют, охотники – тоже редкость. А вот рыбаки попадаются часто. Рыбалка здесь разрешена, но лишь в определенных местах. Нерадивых удильщиков это мало волнует, вот и закидывают снасти где попало, нарываясь на штрафы. Так, недавно один ковровчанин выловил 14 карасей на 67 тысяч рублей: наказание в охраняемой зоне в разы строже, чем в обыкновенном лесу.

В заказник лезут за острыми ощущениями. Как правило, это «хозяева жизни», имеющие всё и ищущие адреналина. На вопрос «зачем?» ответить обычно не могут. Кстати, на случай встречи с агрессивными людьми инспекторы носят оружие. Причем личное, которое можно использовать в служебных целях (карабины, ружья) – табельное пришлось бы ежедневно сдавать в камеру хранения в конторе национального парка, что в Гусь-Хрустальном.

Волки истребили 200 кабанов

Большинство инспекторов сами в прошлом охотники. Но сейчас берутся за ружье в крайнем случае. Так, пару лет назад заказник терроризировала стая из 10 волков. Они истребили около 200 кабанов, существование которых оказалось под угрозой (сейчас в заказнике по прикидкам обитает около 150 лесных свиней). Для восстановления равновесия пришлось объявить серым разбойникам инспекторский ультиматум.

Пернатые – одна из главныхдостопримечательностейзаказника.

«Недавно возле деревни ночью заслышали волка. Пришлось поднять своих сотрудников, чтобы загнать его», – говорит старший инспектор. Рабочий день хранителя леса ненормированный: срываться в топи приходится в любой момент, жить нужно недалеко от заповедных мест. Да и склад характера требуется особый. Незлобивый, но строгий и обязательно с любовью к природе.

На территории более 20 тысяч гектаров работают пять инспекторов. Казалось бы, не так много, но по нормам на одного «хранителя заказника» должно приходиться 8-10 тысяч гектаров. То есть Клязьминский заказник оказался под архипристальным наблюдением. «Мы – территория федерального подчинения, с финансированием проблем нет. Оснащены тоже неплохо: есть и рации, и фотоловушки, и катера», – рассказывает Виктор Жильцов.

Парадоксально, но, несмотря на неплохое финансирование, здесь есть проблемы с кадрами: большинство сотрудников – люди старшего поколения. Молодежь к природе не тянется, в деревнях жить не желает. Даже дети инспекторов создавать династии не стремятся, с сожалением признают мои собеседники.