Учителя общаются с детьми по словарю
История юноши из Дамаска Абдулрахмана Хаддада похожа на десятки других судеб жителей Сирии: из-за войны, которая продолжается несколько лет, жестокости и разрушений его семье пришлось покинуть родную страну, бросить всё нажитое, зачеркнуть все успехи в образовании и карьере и начинать жить заново. Четверо детей с родителями, абсолютно не зная русского языка, волею судьбы оказались в Иванове. Несмотря на то что в городе существует сирийская диаспора, в которой на сегодняшний день насчитывается порядка 30 семей, вынужденным мигрантам обосноваться здесь сложно. И основная преграда тому – язык.
«Глава этой семьи около шести лет назад начал работать в Москве на одном из заводов инженером. Потом его позвал знакомый, тоже сириец, в Иваново на кондитерскую фабрику, которую открыли их соотечественники. Затем сюда перебралась и вся семья. Ни слова по-русски не знал никто. Особенно сложно пришлось детям – в ивановских школах нет ни одного учителя со знанием арабского языка», – рассказывает ивановец Владислав Сухоруков. Он совершенно случайно познакомился с этой семьей и решил помочь детям хоть как-то адаптироваться в российской действительности. Именно он убедил родителей отдать детей в необычную школу – в интердом.
«Однако после распада Советского Союза ивановский интердом потерял статус интернационального в широком понимании этого слова. Здесь сейчас обучаются русскоговорящие дети, оставшиеся без попечения родителей: русские, украинцы, белорусы, чеченцы, ингуши. Естественно, и учителя здесь только русскоговорящие», – отмечает Владислав Сухоруков. Директор учреждения даже ездила в российское Министерство образования, чтобы получить разрешение обучать сирийских детей. Чиновники дали добро, но как общаться с иностранцами, в интердоме не знали.
Преподаватели признают: сначала было тяжело – специальной методики нет, помогал только русско-арабский словарь, который всегда лежал у учителя на столе. Первые месяцы детям из сирийской семьи преподавали исключительно русский язык и только потом прибавили математику и остальные предметы.
«Я окончил в Дамаске 9 классов школы, затем прошел курсы по компьютерным технологиям и получил сертификат. Работал несколько лет у дяди в IT-фирме, работал и в автосалоне – ремонтировал машины», – рассказывает на ломаном русском Абдулрахман. Но в России образование парня не годится – его определили только в 7-й класс школы интердома. Получается, что теперь сириец – самый старший из всех здешних учеников.
Застрелили лучшего друга
Абдулрахман, или, как он просит себя называть, Абуди, – улыбчивый и очень способный парень. Видно, как он старается и ежедневно пытается осилить наш «великий и могучий».
«Самое сложное – это падежи. В арабском их нет. Еще я постоянно путаю буквы и звуки «б» и «п», «е» и «и». Когда хочу что-то написать, то ошибаюсь на этих буквах», – объясняет Абуди. К слову, его младшая сестренка Гина, которая ходит в детский садик, а с сентября отправится в первый класс, по-русски говорит в семье лучше всех.
На вопрос, нравится ли парню жить в России, Абуди отвечает: «Зима здесь очень холодная – у нас в Сирии такого не бывает. Приходится одеваться тепло. Еще не хватает фруктов. Не могу перевести на русский название, но у нас там есть особенные фрукты, которых здесь не купишь. Но учиться мне очень нравится». По рассказам сирийца, методы преподавания в Дамаске да и взаимоотношения между учениками совсем не такие, как здесь. Русские окружили его заботой и вниманием, всегда готовы прийти на помощь, а на родине каждый сам за себя, люди живут разрозненно.
Абуди признает: вся семья очень переживает из-за происходящего в Сирии – ежедневно созваниваются с родными и близкими, следят за новостями. Абуди вздрагивает при слове «война»: она унесла жизнь его лучшего друга.
«Его застрелили два года назад. Ему было 17 лет. Мы очень дружили, вместе проходили курсы по компьютерным технологиям», – дрожащим голосом говорит Абдулрахман. На его глаза наворачиваются слезы. И хотя всех своих нынешних одноклассников он называет не иначе как друзьями, чувствуется, что человек одинок.
Фотоаппарат не выпускает из рук
Владислав Сухоруков, который взял шефство над семьей Хаддад, считает, что детям мало учиться в интердоме – им надо там жить. Однако Абуди воспринял эту идею без энтузиазма. Как объясняет парень, все свои 19 лет он жил только с семьей, поэтому ему сложно и даже страшно отдаляться.
Помимо уроков, говорит Абуди, у него очень много домашних дел. Не меньше и увлечений. Сириец занимается фотографией – на всех праздниках в школе, дома, да и просто в обычные дни он не выпускает из рук камеру. И, надо сказать, у него неплохо получается.
«Мы даже вместе фильм монтировали – Абуди очень быстро освоил компьютерную программу», – говорит Владислав Сухоруков.
А в родном Дамаске Абдулрахман много рисовал. Причем фантастические картины украсили даже стены его дома. С удовольствием на занятия по рисованию Абуди ходит и в Иванове. Но в мечтах у парня – снять фильм.
«Про мальчика, который одинок, учится в интердоме и у него ничего не получается. Но у него появляется друг, который помогает в учебе, в жизни, и тогда он добивается всего, что хотел, становится успешным и популярным», – рассказывает о своей мечте Абуди. Он уже делает к ее воплощению первые шаги – учится, привыкает к новой жизни и верит только в хорошее.
«Я разговаривал с родителями Абдулрахмана – возвращаться в Сирию они не планируют. Пока снимают здесь квартиру, в будущем хотят купить свое жилье. Всем своим детям они желают лучшего и видят их студентами университетов, а затем – толковыми успешными специалистами», – рассказывает Владислав Сухоруков. Он уверен: как бы ни было тяжело, совместными усилиями и трудами этого можно добиться. Акции протеста и беспорядки в Сирии, направленные против президента страны Башара Асада и правящей партии, осенью 2011 года переросли в открытое вооруженное противостояние. В гражданской войне участвуют правительственные войска, вооруженная оппозиция, Сирийская свободная армия и действующие независимо исламские группировки. В ходе конфликта погибло более 100 тысяч человек, более двух миллионов оказались беженцами.
Кстати
Согласно докладу, опубликованному Детским фондом ООН, Сирия является самым опасным местом на земле для детей. По последней информации всего за время конфликта там погибло более 11 тысяч детей. Больше всего – в результате взрывов и боевых действий, несовершеннолетние также становятся жертвами снайперов и пыток.
