Сергей ЖУКОВ: «Добиться успеха можно и без собственного хлопка»

Узбекистан «закрыл» у нас прядильное производство

- Сергей Леонидович, почему идет устойчивое сокращение производства текстиля в регионе, издавна специализирующемся в этой сфере?

- В 1990-х годах был брошен лозунг, что текстильная промышленность нам больше не нужна, так как одежду лучше покупать в Китае. И долгое время, несмотря на многочисленные заявления депутатов Государственной думы о необходимости поддержки отрасли, фактически ничего не делалось. У нас, работников легкой промышленности, даже складывалось ощущение, будто ответственные чиновники нашу отрасль вообще не замечают.

Хотя легкая промышленность – важная для государства отрасль. По масштабам она находится на втором месте после рынка продовольствия, намного опережая столь любимый правительством автопром. Не случайно все развивающиеся страны, которые планируют повышать ВВП своих государств, в качестве приоритетной программы рассматривают создание собственной легкой промышленности и ее господдержку. В результате в нашей отрасли между собой конкурируют не только сами производители, но и госпрограммы ее поддержки. Так, например, мы могли конкурировать с Узбекистаном в производстве пряжи до тех пор, пока их правительство не предоставило своим прядильным предприятиям, работающим на экспорт, 15-процентную скидку от рыночных цен на хлопок. После этого мы были вынуждены закрыть прядение на нашей фабрике.

И так пришлось поступить большинству предпринимателей Ивановской области, у которых были прядильные производства. В результате в течение всего нескольких лет произошло сокращение производства пряжи в России почти в три раза!

В этом году Узбекистан дал дополнительную 5-процентную скидку своим ткацким предприятиям. И если у нас не будет аналогичных по масштабу мер господдержки, теперь могут начать закрываться и производители тканей… Господдержка существует и в Турции! В частности, там установлены барьеры для проникновения текстильной медицинской продукции из других стран в виде 30-процентной таможенной пошлины. А у нас на тот же медицинский текстиль (марля и перевязочные средства из нее – именно на их производстве сейчас специализируется наше предприятие) пошлин вообще нет.

Холодные зимы текстильщиков не разоряют

- Анализируя источники проблем в отрасли, руководители текстильных предприятий нередко сетуют на нарушение торговых связей в когда-то огромном СССР, и как следствие этого – отсутствие своего хлопка, дороговизну энергоресурсов…

- В нашей отрасли существует множество далеких от реалий легенд, которые долгое время мешали разглядеть истинные проблемы отрасли, а значит – принять адекватные этим проблемам решения. И одна из них – легенда о низкой конкурентоспособности отрасли из-за отсутствия собственного хлопка… Но это не помешало Вьетнаму и Бангладеш за короткое время войти в число мировых лидеров в текстильной отрасли.

Вторая легенда – о холодном климате и больших потерях российских текстильщиков на обогрев своих производств. Да, у нас длинные зимы. Но любое крупное текстильное предприятие имело свою котельную, которая была даже одним из источников дохода, так как снабжала теплом часть города. Однако впоследствии многие управляющие компании, через которые проходили расчеты с населением, искусственно банкротились и просто «кидали» фабрики, обеспечивающие теплом микрорайоны. Отсюда большие потери текстильщиков...

Наше предприятие тоже прошло через такой «финт» одной из управляющих компаний. После этого мы создали на фабрике отдел расчетов за услуги по обеспечению горячей водой и теплом и стали заключать договора непосредственно с самим населением. Так что «лишних» затрат на отопление у нас ненамного больше, чем в других странах. Зато электроэнергия в долларах у нас стоит дешевле.

Поэтому, если проанализировать производственные издержки российских предприятий, можно увидеть, что наша отрасль очень конкурентоспособна! Во-первых, у нас более дешевое сырье, чем в Китае, хотя они выращивают хлопок, а мы – нет. Это объясняется особенностями рынка хлопка в Китае: закупка от фермеров в госрезерв по ценам выше мирового рынка, а затем продажа из госрезерва переработчикам хлопка-волокна.

Во-вторых, у нас более высокая квалификация работников текстильной отрасли. Так, на купленном в Китае оборудовании наши работники добились производительности значительно выше, чем нам гарантировали китайцы в технических паспортах.

Еще одно наше важнейшее конкурентное преимущество – лучшая логистика. К тому же заработная плата у работников российского легпрома при нынешнем курсе доллара тоже меньше, чем у китайских коллег… Хотя этим фактором гордиться, конечно, неуместно.

Машиностроению и легпрому – разную кредитную политику

- В чем же заключаются основные проблемы легкой промышленности?

- Помимо отсутствия господдержки, существуют две ключевых проблемы. Первая – устаревшее оборудование. Если оно работает чуть ли не в два раза медленнее и более энергозатратно, то в итоге у нас получается проигрыш в себестоимости производства.

Вторая проблема – безумные банковские ставки и невозможность получения кредитов, в том числе на техническое перевооружение. К сожалению, регламенты банков не учитывают существующие различия между отраслями. Но ведь в каждой из них существует своя плановая рентабельность, свои отношения между размером кредитов и получаемой прибылью.

- Какие главные меры господдержки, по-вашему, требуются сейчас?

- Уже несколько лет я пытаюсь пробить идею создания госкорпорации Рослегпромлизинг. Ведь если невозможно получить инвестиционный кредит в банках, то необходима компания, которая может предоставить современное оборудование в лизинг.

Нашей отрасли не хватает куратора, обладающего административным ресурсом для решения вопросов по развитию отрасли. И недавно основные отраслевые и профессиональные союзы России обратились к председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко с просьбой стать таким куратором… Я считаю логичным, если у отрасли, в которой исторически занято большое число представительниц прекрасного пола, будет именно женское лицо.

 Статья «Текстилю зададут новый вектор», «Ивановская газета» от 19 июня