Мальчики размещались отдельно от девочек
В 1924 году, прогуливаясь вдоль Чёрного моря у урочища Артек, председатель исполкома Российского общества Красного Креста Зиновий Соловьёв задумал устроить здесь пионерский лагерь с воспитательными и санаторными функциями, что и было сделано при содействии РОКК. Строителями "Артека" стали комсомольцы.
ШТРИХ. Место между Аю-Дагом и Гурзуфом называлось Артеком с незапамятных времен. Здесь когда-то любил гулять Пушкин. Теперь беседка над морем и грот носят его имя.
История "Артека" началась 16 июня 1925 года: в этот день открылась первая смена лагеря-санатория. График заезда установили такой: к 15 июня – дети из Москвы; к 15 июля – из Самары и губернии; к 15 августа – из Иваново-Вознесенска; к 15 сентября – из Ленинграда.
Первых пионеров разместили в четырех больших брезентовых палатках с двойной крышей. В каждой было 26–28 коек. Освещение – керосиновыми лампами. В центре палаток поместили бак с питьевой водой и большой общий стол. Между кроватями – ночной столик и табуретка. Столовой служил большой тент, так что питались на свежем воздухе. Столы и скамейки были длинными, сколоченными из струганых досок. Мальчики размещались отдельно от девочек.
Для отдыхающих предусматривался общий образец одежды. Мальчиков одели в шортики и белые рубахи, девочек – в хитоны и панталончики, юбочки. Каждому дали панамку.
Режим дня был такой: побудка в семь утра, затем подъем флага на аллее, утренний туалет, заправка кроватей и гимнастика, лечебные процедуры, солнечные, воздушные ванны и купание. Помимо оздоровительных процедур по специально разработанному плану изучались история, экономика и природа Южного Крыма. Составлялись гербарии, коллекции минералов, насекомых, морских обитателей.
"Дохлый час" был признан полезным
Ребятам устраивали походы, у них проходили смычки с местными пионерами и ветеранами. Путешествовали в Гурзуф, в дом отдыха "Суук-Су", в татарскую деревню Кизильташ. Очень любили артековцы совместные вылазки на Аю-Даг и вечерние посиделки у костра с беседами, стихами и песнями...
Суточный паек пионеров 1925–1926 годов. Мясо или рыба (300 г), яйца (2 шт.), молоко (600 мл), масло сливочное (60 г), картофель (400 г), овощи и фрукты (по 200 г), белый хлеб (600 г), сахар (60 г), какао или кофе. Всё это выходило примерно на 3800 калорий. Продукты привозили из Гурзуфа на конной повозке.
Обязательный послеобеденный сон ребята называли "дохлый час", так как в жару палатки сильно нагревались, заснуть было невозможно. Но Зиновий Соловьёв был непреклонен: дневной отдых детям необходим.
В 1926 году в "Артеке" отдохнули уже около тысячи человек. Среди них вновь были иваново-вознесенские ребятишки. Лагерь стал интернациональным. В нем побывали первые три немецких мальчика, их вожатый и двое датчан.
60% путевок – для рабочих семей
В архивных документах отражены правила отбора пионеров в "Артек". Специальные критерии составлялись, прежде всего, на основании медицинских показаний, таких как локализованные формы туберкулеза, физическая слабость, малокровие и переутомление. Каждый прибывающий на отдых пионер дважды проходил медкомиссию в детских профилакториях или у участковых врачей по месту жительства, а впоследствии и осмотр отборочной комиссии Общества Красного Креста. Брали ребят от десяти до пятнадцати лет.
В лагерь направлялись "наиболее активные и наименее обеспеченные" дети. Отдыхающих из рабочих семей должно было быть 60% от состава смены; крестьян, состоящих в колхозах и совхозах, – 25%; детей из детских домов и из семей служащих низкооплачиваемых категорий – 15%. В правилах при отборе рекомендовалось учитывать "нацменов" – представителей национальных меньшинств.
Каждая отбывающая в лагерь группа пионеров имела знамя, барабан, а также большие чайники и бидоны для кипяченой воды. Приветствовалось, если пионеры-музыканты брали с собой инструменты.
В инструкции отборочным комиссиям по направлению пионеров в летний сезон 1930 года говорится и о внешнем виде: "Все должны быть острижены под машинку, вымыты и одеты в чистое белье". Ребятам старше 13 лет разрешалось стричься "под польку". Подчеркивалось, чтобы каждый пионер имел хотя бы один рубль, необходимый на коллективную фотосъемку.
Пропавшего по дороге ребенка искало ОГПУ
И по отбору вожатых существовали правила. В них четко указывался возраст – от 16 до 23 лет. В первую очередь подлежали направлению пионервожатые из рабочих семей, производственных и совхозно-колхозных отрядов, а вот "работники комсомольских организаций ни в коем случае не допускались". Каждому вожатому предписывалось иметь некоторую сумму денег на личные расходы.
О трудностях пути в лагерь рассказывает пояснительная записка вожатого из Иваново-Вознесенска Бориса Вышеславского. Из нее следует, что в конце 1920-х годов "принцип активности пионеров" не соблюдался. Зачастую на смену отправляли родственников партийных работников. Некоторые округа Ивановской промышленной области не выделяли достаточных средств детям на питание в дороге и проезд в плацкартных вагонах: "Питания не было достаточно". Борису пришлось тратить свои собственные средства и даже занять из кассы "Артека" 330 рублей.
Вышеславский отмечает, что на пути в лагерь случился казус. Одна пионерка осталась на вокзале в Москве: ушла в уборную, никого не предупредив. При посадке в поезд обнаружили пропажу. Искать девочку пришлось с помощью ОГПУ. Ехала до Симферополя она уже с сотрудником госбезопасности...
Пионеры Иваново-Вознесенска поставили водевиль
В июле 1930 года в Артекском санаторном лагере юных пионеров имени Соловьёва проводился массовый смотр оздоровительной работы среди детей, на котором присутствовала и ивановская делегация. Вожатый Борис Вышеславский написал в своем отчете: "Дисциплина пионеров была хорошая. Все построения группа делала почти всегда первой. Во время юбилея наши ребята участвовали в праздновании, дав водевиль собственного сочинения об "Артеке" и коллективный танец".
Отдельно в отчете отмечались успехи в области оздоровления и в прибавке веса от трех фунтов и более.
…Уже в начале своего существования "Артек" пользовался любовью и популярностью не только в пионерской организации страны. Большинство приезжавших в СССР детских иностранных делегаций всегда интересовались лагерем, а многие стали его гостями. И уже к своему пятилетию, о котором упоминает Борис Вышеславский, "Артек" имел друзей не только в Советском Союзе, но и далеко за его пределами.
