Вместо 28 человек принимают 50
Возможно, в крупных городах ситуация складывается как-то иначе, но в Ивановской области существует единственный мостик, связывающий два параллельных мира, – это отделение социального обслуживания лиц без определенного места жительства в Нежданове, при Ивановском комплексном центре соцобслуживания. Место, где оставшиеся без крыши над головой люди регулярно получают пищу, временное пристанище и надежду начать всё с начала. Последний шанс…
К пяти часам вечера у дверей отделения становится очень людно. Угрюмые мужчины и женщины в заплатанной одежде с чужого плеча выстраиваются в очередь, чтобы устроиться на ночлег. Когда-то, давным-давно, они знали, что на свете существует постельное белье, что вечером, перед отходом ко сну, нужно умыться и почистить зубы. Многие из них давно забыли вкус зубной пасты и мягкость подушки. «По нормативам мы должны принимать на ночлег 28 человек, но обычно получается больше – около 50. Отказать невозможно, ведь к нам приходят люди, доведенные до последней степени отчаяния, – больные, голодные, с обмороженными конечностями», – говорит руководитель отделения Софья Савостенко. По какому-то странному стечению обстоятельств она удивительно похожа на доктора Лизу, известную (и, к сожалению, недавно погибшую) благотворительницу Елизавету Глинку: та же стрижка, черты лица, манеры. А главное – та же сфера деятельности, в которой не место человеку с черствым сердцем. «Это тяжелая работа, – признается Софья Петровна, – поэтому далеко не каждый может удержаться. Без умения сопереживать и сочувствовать – никуда. Остаются самые стойкие, в том числе и люди, которые сами прошли через ужасы бездомной жизни».
Взял вину на себя и оказался на улице
Каждый из тех, кто приходит в отделение, имеет свою, порой очень тяжелую историю, которую невозможно слушать без слез. Ведь вопреки бытующему в обществе мнению о том, что все бездомные сами виноваты в случившихся с ними несчастьях, это далеко не так. И каждая поведанная история имеет шанс стать самой печальной исповедью на свете.
Предательство… Они предпочитают не произносить это слово вслух, но правду не скроешь. Алексей К., совсем еще молодой и интеллигентный на вид человек, оказался в отделении не по своей воле. Когда-то у него была полноценная семья – жена и две дочки, работа, дом, построенный собственными руками, машина. Но счастье оборвалось в один миг. Его жену обвинили в довольно серьезном правонарушении, и он, как в известном советском фильме, взял вину на себя, получил шесть месяцев колонии-поселения. Вернувшись, обнаружил, что лишился и семьи, и крова: жена продала дом и уехала в неизвестном направлении. Родители Алексея давно умерли, других родственников нет, друзья отвернулись. Молодой человек, которому не было и 30 лет, оказался на улице. С тех пор Алексей отсидел еще несколько раз за воровство.
Но сейчас мужчина твердо решил начать всё сначала: не пьет, честно трудится, хотя и неофициально, поскольку работодатели весьма неохотно берут людей с так называемой «бомж-пропиской» (в отделении клиентам оформляют временную регистрацию). «Я верю, что всё наладится, даже если сейчас очень тяжело. Здесь мне помогают встать на ноги, поддерживают. Я никогда не вернусь на улицу», – говорит Алексей. На его тумбочке лежит томик сказок Андерсена из библиотеки, которая работает здесь же, при отделении. И почему-то хочется верить этому молодому мужчине, который современным популярным детективам предпочитает светлый и добрый мир датского писателя.
Некоторые бездомные трудоустраиваются при отделении и начинают новую жизнь.
А вот 53-летняя Татьяна Гурова никого в своих несчастьях не винит. И это несмотря на то, что выглядит она лет на 80, что у нее практически разрушена печень и почти не ходят ноги. Татьяна не скрывает, что пошла по наклонной дорожке еще в юности. Родила двоих детей, но не воспитывала их, они росли в детдоме, всю жизнь перебивалась случайными заработками, несколько раз сидела в тюрьме. И сейчас ее мечта и надежда – это дом-интернат для инвалидов.
Но разве не стоит за этой в общем-то типичной для России историей предательство? В данном случае предательство родителей, которые беспробудно пили и не обращали на дочь внимания? Можно ли обвинять Татьяну в том, что она не сумела вырваться из порочного круга своей социальной среды? Вряд ли стоит в чем-то упрекать и ее дочь Екатерину, которая, будучи совсем молодой, выбросилась из окна, и ее сына-бизнесмена, имеющего семью и достаток, но и слышать не желающего о матери…
Шел с отмороженной ногой несколько часов
Ежегодно через отделение социальной адаптации проходят десятки таких вот сломленных жизнью людей. Некоторые находят в себе силы вновь встать на ноги, другим уже ничего не может помочь. И каждый случай сотрудники отделения – в основном женщины – пропускают через свое сердце. «Иногда кажется, что я всё повидала, что меня ничем уже не удивить, – говорит Софья Савостенко. – Но вот буквально на днях я поняла, что это не так. Иду по коридору, а навстречу мне идет мужчина и плачет навзрыд, как ребенок. Оказалось, что у него отморожена ступня, а плакал он из-за невыносимой боли».
Как оказалось, Геннадий Севастьянов отморозил ногу еще в рождественские холода, но не сразу обратил на это внимание. Лишь когда боль стала нестерпимой, обратился за помощью в городскую поликлинику № 1. Там его приняли – ведь экстренная помощь по закону положена даже тому, у кого нет полиса. Хирург диагностировал отморожение стопы, но раны не обработал и отправил Севастьянова обратно на улицу, порекомендовав, впрочем, обратиться за помощью в отделение социальной адаптации (спасибо и на этом). Ослабевший человек с поврежденной ногой несколько часов шел до Нежданова. И только здесь ему оказали помощь.
«Беда в том, что эти люди никому не нужны, – говорит старшая медсестра отделения Валентина Антонова. – Учреждения здравоохранения неохотно оказывают экстренную помощь и не хотят госпитализировать. А мы в свою очередь не имеем необходимой базы и лицензии для оказания, например, хирургической помощи, которая требовалась Севастьянову. Хорошо, что на тот момент были перевязочные материалы и антисептики. Но у нас катастрофически не хватает даже самых необходимых лекарств».
А еще бездомные не имеют права находиться в отделении в дневное время – так положено по регламенту. Но если Севастьянова с отмороженной ногой и температурой отправить сейчас на улицу, то до вечера он может и не дожить. «У нас здесь умер не один человек с онкологией, – говорит Софья Петровна. – В хосписах их держат две недели, а потом выписывают на «домашний режим». Звучит как издевательство. Невыносимо слышать, как люди с 4-й стадией кричат от боли. Скорая приезжает, делает укол, но он действует недолго. Они никому не нужны, кроме нас, а мы фактически ничем не способны помочь». Также постояльцам отделения не положено питание. И если бы не благотворительная помощь (в частности, со стороны Свято-Введенского женского монастыря), то им пришлось бы совсем туго.
Где найти полторы тысячи на госпошлину?
Сотрудники отделения социальной адаптации проделывают огромную работу, чтобы вернуть эти заблудшие души к нормальной жизни. В частности, им помогают восстановить документы: паспорт, полис, дают прописку. Людям пенсионного возраста оформляют пенсию, устраивают их в интернаты. Только в прошлом году крышу над головой получили 24 человека. Специалист по социальной работе Галина Кочеткова переоформила не один десяток паспортов.
Трудность в том, что клиенты, в большинстве своем хронические алкоголики, слабо помнят события прошлой жизни. Информацию приходится вытаскивать по крупинкам. А еще приходится как-то изворачиваться, чтобы найти деньги на уплату государственной пошлины – это полторы тысячи рублей, которых у бездомных нет. И здесь не обходится без помощи благотворителей. Но их так мало... Вот почему Ивановский комплексный центр разрабатывает сегодня проект по организации благотворительной помощи бездомным людям (желающим помочь отделению можно обращаться по телефону 34-64-69).
Судьбы людей, которые нашли приют и помощь в отделении, еще раз подтверждают известную народную мудрость о том, что от сумы и от тюрьмы зарекаться нельзя. Может, об этом стоит помнить тем, кто равнодушно или с презрением смотрит на плохо одетых и несчастных людей, живущих на улицах нашего города?
