Читая книги, мечтали быть командирами
"В 1930-е годы, – вспоминал довоенный период ветеран, – молодежь страны Советов уверенно смотрела в будущее, которое обещало быть счастливым".
Родился герой очерка в 1921-м. Его малая родина – Рязань, там он провел детство и юность, после школы был принят на обучение в городской клуб авиатехников. Юноша видел себя в будущем только командиром Красной Армии.
Будучи школьником, Володя Ананьин, как и другие его сверстники, находился во власти вдохновляющих на подвиги произведений советских авторов. Среди книг, подоткнутых под ремень мальчишеских брюк, была, например, гайдаровская "Школа". "Мы с товарищами не отделяли жизнь писателя от его литературных сочинений и мечтали стать красными командирами, как сам Гайдар и его отважные герои", – говорил фронтовик.
Именно романтические мечтания о подвигах во многом определяли для юношей предвоенного поколения предстоящие жизненные планы. Когда случилась война с белофиннами, Владимир Ананьин сразу же стал штурмовать двери рязанского военкомата, требуя, чтобы его отправили в места боевых действий. По разным причинам призыв откладывался, и тогда нетерпеливый парень написал письмо самому товарищу Клименту Ворошилову. Получил ли это послание легендарный маршал, неизвестно, но Ананьин был зачислен в Волынское пехотное училище, которое накануне Великой Отечественной перевели в Ярославль.
СПРАВКА. Владимир Ананьин родился в 1921 году в Рязани. Окончил девять классов средней школы, Ярославское военно-пехотное училище. В годы Великой Отечественной сражался в составе Западного, 3-го Украинского фронтов. Завершил войну на территории Венгрии майором, уже в мирное время Владимиру Степановичу было присвоено звание подполковника. Награжден орденом Красной Звезды, медалями "За оборону Москвы", "За боевые заслуги", "За победу над Германией 1941–1945 гг.", юбилейными медалями. После окончания войны жил в Иванове. Умер в декабре 2009 года.
Одна винтовка на весь взвод
Когда в мирную жизнь советских граждан ворвалась война, юный романтик был курсантом первого года. Утром 22 июня он и его однокашники еще радостно улыбались навстречу доброму лету, не предвещавшему никаких грозовых событий. В это погожее воскресенье будущие офицеры получили возможность заниматься личными делами: можно было написать письма домой, пообщаться в увольнении с друзьями, может быть, кто-то собирался пойти в кино с любимой девушкой. Но неожиданно объявили тревогу, и в полдень все уже слушали по радио взволнованную речь главы Совета народных комиссаров Вячеслава Молотова о вероломном нападении гитлеровской Германии.
После того рокового известия перемены в курсантской жизни не заставили долго себя ждать. Уже 6 июля ребят откомандировали в распоряжение московского областного комиссара. В течение недели сформировали полк и перебросили в сторону Смоленска, закрепив в районе Ельни, где уже шли тяжелые бои.
Владимиру Ананьину поручили командование взводом: сначала стрелковым, позже – минометным. Оказавшись в эпицентре боевых действий, молодой командир чувствовал себя потрясенным, потому что сразу же обнаружилось, что воевать с оснащенным лучшей техникой фашистом им нечем. "У меня на весь взвод была одна винтовка. Правда, автоматическая – Токарева, – констатировал трагические обстоятельства первых схваток с врагом фронтовик. – Могли ли мы тогда остановить вооруженного до зубов противника? Еще как могли. Обязаны были перекрыть предпринятый фрицами марш-бросок. Выстояли только на русском характере, сильном, выносливом. День за днем, неделю за неделей обливались слезой, потом и кровью, но крепко вцепились в занятые нами рубежи, не сделали, согласно приказу, ни шагу назад!"
Три месяца сдерживали рвущихся к Москве немцев
Под Ельней перед взводом лейтенанта Ананьина была поставлена, казалось бы, невыполнимая задача: любой ценой удержать отведенные для обороны позиции. Взвод к тому времени уже отчасти обеспечили боеприпасами: на худосочной лошаденке к месту дислокации подвезли около 20 ящиков драгоценного груза.
Анализируя далеко минувшие события, Владимир Степанович настаивал на том, что только особые качества, присущие советскому воинству, помогли его ребятам стойко выдержать почти три месяца изнурительного противостояния. Именно под Ельней красноармейцы 1285-го стрелкового полка 60-й дивизии потеснили почти беспрепятственно продвигающихся к Москве немцев, вынудили их перейти от наступления к обороне. "Покинули боевую точку, когда получили приказ командования об отступлении, и только тогда направились в сторону столицы..." – сказал ветеран.
Отступая, пехотинцы пробирались мелкими группами, потому как к тому времени немцы прорвали оборону в районе калужских Кирова и Сухиничей, захватив в кольцо большую группировку наших войск. Нелегко было выбираться из тотального окружения, приходилось вступать в схватки с противником. В одной из перестрелок Ананьину задело ногу, передвигаться самостоятельно он уже не мог. Хорошо, что мимо с архивными документами проехала машина – раненого подбросили до ближайших медиков. "Рану обработали, перевязали, и как-то само по себе стало быстро заживать, – вспоминал Владимир Степанович. – Как только встал на ноги – снова в бой: нельзя было допускать супостата к столице!"
На всех участках оборонительного направления в тот период складывалось угрожающее положение. Дальше была Москва!
Сделали пробные выстрелы – и в бой
После срыва "блицкриговских" прожектов противника относительно захвата Кремля армия Западного фронта, в составе которой воевал Ананьин, сосредоточила наступательные усилия на прорыве вражеской блокадной полосы. Владимир Степанович тогда руководил минометным и стрелковым батальоном 222-й дивизии 33-й армии.
Командир полка поставил перед молодым офицером непреодолимую задачу: овладеть разъездом Угрюмово Калужской области, а затем и станцией, которую фашисты крепко держали в своих руках. Именно здесь были сосредоточены значительные силы противника, поддерживаемые артиллерией. Комбат сразу же подумал о том, что сокрушить эту вражескую цитадель, имея в распоряжении лишь наспех обученных бойцов, не представляется возможным. Но приказы, как известно, не обсуждаются.
Хорошо, что накануне прибыло пополнение – 200 необученных новобранцев из Чувашии. Каждому солдатику выдали обмундирование, маскхалаты, оружие и к нему по пять патронов. Показали, как заряжать винтовку, сделали пробные выстрелы – вот и вся огневая и тактическая подготовка.
Понятно, что овладеть разъездом с ходу не удалось. Все попытки батальонных стрелков положить противника на спину моментально пресекались массивными ударами его артиллерии.
Доставили в медсанбат на лыжах
На рассвете немец стал забрасывать противоположную сторону минами и снарядами. Дождавшись затишья, красноармейцы всё же поднялись в атаку. В этом бою комбат и схватил ту самую пулю-дуру, что на длительное время приковала его к госпитальной кровати. Истекающего кровью командира положили на лыжи и под шквальным огнем переправили сначала в батальонный медсанбат, а оттуда – в полковой.
Из-за тяжести полученного ранения – были перебиты седалищные нервы, что грозило атрофией мышц и последующим параличом, – Владимира Ананьина перебрасывали из госпиталя в госпиталь: Малоярославец, Владимир, Оренбург. Лечение продолжалось до июля 1942 года, и всё же врачебная комиссия настаивала на установлении инвалидности.
ДОСЛОВНО. "С тех пор, когда я шагал боевыми путями-дорогами, немало воды утекло, но из сердца не уходят и до конца дней не уйдут пережитые на войне события. И там, находясь на краю пропасти, и после, когда вместе со всеми залечивали нанесенные фашистским зверем раны, старался жить по законам достоинства и чести. Может быть, поэтому и сейчас мне по-прежнему близок писатель Гайдар и команда его героев".
Но Ананьин был командиром Красной Армии. Как любимые герои гайдаровских книг, он обладал сильным и настойчивым характером. Выписываясь из госпиталя, Владимир добился назначения на должность начальника учебной части батальона в пехотном училище. Как только почувствовал, что порядочно пошел на поправку, перевелся служить командиром минометного батальона 113-й запасной бригады.
В 1944 году получил направление в 23-ю воздушно-десантную бригаду, в составе которой дошел до Венгрии. Но перед самым окончанием войны получил очередное ранение и контузию средней тяжести. На долечивании Владимир Степанович оказался в Ивановском эвакогоспитале, где произошли очень важные в его жизни события: здесь он отпраздновал долгожданную Победу, встретил настоящую любовь. Долго не раздумывая, Ананьин связал свою дальнейшую жизнь с городом, где обрел мир и настоящее человеческое счастье.
