Нынешний год – юбилейный для Ивановской писательской организации. Региональное отделение Союза писателей России было сформировано 90 лет назад, оно одно из старейших в стране. "ИГ" познакомит читателей с яркими представителями литературного цеха. И начнем с Юрия Орлова, который уже 30 лет возглавляет отделение, он автор трех десятков поэтических книг, в том числе отмеченных премиями.
Из-за книг не поступил в летное училище
– Юрий Васильевич, вы родились в 1945 году. А когда в вашей жизни появились стихи?
– Рифмовать я начал очень рано, наверное, лет в 12. Сначала это было что-то типа частушек. Я из многодетной семьи: у меня было два старших брата и младшие сестра и брат. Один из старших был музыкантом, работал с Жуковским, руководил ансамблем народных инструментов. Отец тоже любил народную музыку, особенно Русланову. Наверное, это на меня и повлияло.
Вот, например, такую частушку написал в школе:
Вы слыхали? Санька рыжий
Заказал костюм в Париже!
Можно было бы и ближе,
Но для рыжих шьют в Париже…
Стихи были моей забавой и долго оставались ею.
Когда к брату, студенту музучилища, приходили друзья, он часто просил меня почитать стихи, гордился, что у нас творческая семья. Я не жеманился, читал. Один из друзей брата первым и сказал: "Слушай, ему надо в литературный институт, он, как Твардовский, складно пишет". А я говорю: "Зачем мне? Я в летчики пойду!"
– Ну, в летчики не в летчики, а погоны вы носили долго.
– В летное училище я не попал из-за зрения. Испортил всё-таки чтением книг. Зато сгодился в парашютисты – служил в воздушно-десантных войсках в Пскове. Первые публикации у меня появились в армейской газете-многотиражке.
После армии я поступил на истфак Ивановского пединститута (а окончил уже госуниверситет). Подрабатывал секретарем комитета комсомола локомотивного депо. А в 1968 году комсомол направил меня на работу в Октябрьский РОВД. Был участковым, замполитом. Затем сменил милицейские погоны на общевойсковые, служил в пожарно-техническом училище МВД СССР (ныне – Ивановская пожарно-спасательная академия МЧС). Был замполитом курса, по численности это сравнимо с армейским батальоном (до 250 человек), затем перешел на преподавательскую должность.
Много лет мы издавали стенгазету. И бывшие курсанты до сих пор помнят стихи, которые я туда писал:
Расчеркал в глубокой думе
Стенку парень из Сухуми.
Мол, покрасят заново
Парни из Иванова.
Много у нас было забавного – викторины, смотры художественной самодеятельности. Я писал конферанс в стихах, песни, в том числе "Гимн ивановских курсантов". Мы даже поставили настоящий спектакль.
СПРАВКА. Юрий Орлов – заслуженный работник культуры (2007), лауреат 4-го Международного конкурса "Лучшая книга" в номинации "Поэзия" (2013, Берлин), лауреат премии Центрального федерального округа в области литературы (2010, Москва), Всероссийской премии имени поэта-песенника Фатьянова "Соловьи, соловьи…" (2012, Вязники Владимирская область), Всероссийской литературной премии имени Николая Гумилёва (2014, Коктебель, Крым)...
На характер творчества повлияла смерть супруги
– В самом начале педагогической карьеры я планировал написать кандидатскую диссертацию, уже был настрой. Но помешала болезнь жены.
– Как это случилось?
– В первый раз я женился рано, сразу после службы в армии. Невесте было всего 18, у нас родился сын. Но счастье было недолгим: жена заболела рассеянным склерозом. Несколько лет она была прикована к постели, обездвижена. И умерла в 30 лет. В эти годы я тоже писал стихи, и были они грустными, трагическими:
Год високосный, гиблый год:
Упорно ходят слухи,
Что сгинул этот, сгинул тот,
Что люди мрут, как мухи.
Что смерть является теперь
И милости не просит.
"Откройте дверь, откройте дверь!"
И косит, косит, косит…
Идет она из дома в дом,
Как косари межою.
Одних сейчас, других потом,
А там – у нас с тобою…
Придет она, и, верь не верь,
Внушительно и строго:
"Откройте дверь, откройте дверь!"
И встанет у порога.
Холодным ужасом пахнет,
И вся-то в черном, в черном,
Рукой костлявою взмахнет,
Косой коснется горла.
Глядишь, и счеты уж свела,
Мелькнут перед тобою
И жизни свет, и смерти мгла
С последнею тоскою.
Черед всему, как видно, свой,
Но, верь, встречая весны,
Что ты умрешь не под косой
И в год невисокосный.
Это был целый большой цикл. После смерти жены я укрепился в том, что мне надо писать, что это мое предназначение.
– Публиковались в это время?
– Я много лет писал в стол, меня это нисколько не смущало. Я не стремился куда-то пихнуть свои тексты, публикации были от случая к случаю.
"Заздравные чаши" стали бестселлером
– Литературный критик, профессор ИвГУ Леонид Таганов назвал один из жанров, в которых вы работали, застольной поэзией. И очень хорошо о нем отзывался. У вас есть книги "Заздравные чаши", "Хрустальный звон бокалов", "В застольный час о самом главном"… Как вы пришли к этому жанру?
– Я всегда писал много стихов "прикладных" – к юбилею, праздникам, к грустным событиям. Однажды в компании в Москве я читал что-то из своих здравиц. И один из участников вечеринки спросил: "И много у вас такого?" "Достаточно, – говорю. – На все случаи жизни". Он оказался сотрудником издательства "ЭКСМО" – очень крупного и известного. И предложил мне выпустить книгу. Так появился сборник "Заздравные чаши".
Жизнь была бы, наверное, пуста,
Будь она красотой не отмечена,
И когда говорят: красота,
Мне всегда представляется женщина.
Нет, того не остудится кровь,
Кто в красе не остался невеждою.
Там, где женщина, там и любовь,
А с любовью и вера с надеждою.
Это самый большой капитал,
Что не сам по себе обеспечен,
И я свой поднимаю бокал
За прекрасную часть человечества.
Наш поэт-фронтовик Жуков сказал: "Знаешь, Юра, я вот такую книгу никогда не напишу. Я испорчен сталинизмом, закомплексован. Поверь моему слову, эта книга будет переиздаваться!"
Эти слова буквально врезались мне в память. И ведь они оказались пророческими. С небольшими изменениями сборник переиздавался много раз и большими тиражами. В 1997 году он вошел в список бестселлеров Москвы по версии "Книжного обозрения". Занял 7-е место, опередив популярную тогда книгу "Борис Ельцин: от рассвета до заката".
Кстати, за "Заздравные чаши" мне дали премию Гумилёва. Причем выдвинуло ее правление Союза писателей России.
Такие стихи я всегда быстро писал. Особенно если надо собираться в гости, на юбилей... Моя вторая жена, Неля, удивлялась, как у меня это получается. Ушел, попросил не беспокоить (а она это умела лучше всех), и раз – новое стихотворение.
Презентовал детский сборник рядом с Александрой Марининой
– Вы ведь и детские книги писали?
– Да, и тоже неслучайно: свои дети росли, писал для них. Например, сыну во втором классе задали сочинение на тему осени. "Давай в стихах напишем, – говорю ему. – Пиши эпиграф: "Унылая пора!"
А в феврале – новое сочинение: что видно из окна зимним утром. "Может, Саша опять в стихах напишет?" – спрашивает учительница. Пришлось сочинять. Начиналось новое стихотворение так:
Я встряхнулся ото сна
И уселся у окна.
Предо мной знакомый двор,
Белый с некоторых пор.
В начале 2000-х я написал "Путешествие по календарю" для детей. Книга также вышла в издательстве "ЭКСМО", несколько раз переиздавалась. Продавалась быстро, я сам еле успел купить несколько экземпляров. На книжной выставке на ВДНХ в Москве я представлял ее по соседству с Александрой Марининой.
– Вы коренной ивановец. И не уехали отсюда, хотя возможности наверняка были. Расскажите, как вы воспринимали город в разное время, за что любите Иваново сейчас.
– Я считаю очень верной поговорку: "Где родился, там и пригодился". Для меня Иваново – это родина. Мне всегда хотелось посмотреть мир. И я его посмотрел. Много путешествовал: и по России, и за границей. Проезжал большие расстояния на своей машине, например вдоль Кавказских гор. Но жить всегда хотел только здесь. Сейчас для меня Иваново – это воспоминания о близких, многих из которых уже нет в живых.
"Писатель созревает достаточно поздно"
– Вы уже 30 лет возглавляете Ивановскую писательскую организацию. Как вы считаете, зачем творческому человеку союз?
– Союз – среда, которая очень нужна. Это люди, с которыми ты можешь обсудить вопросы литературы, с которыми ты себя сравниваешь, за которыми тянешься, перед которыми чувствуешь ответственность за свое творчество. Если вариться в собственном соку, можно деградировать.
– Рекомендацию в Союз писателей вам давали ивановские поэты-фронтовики: Геннадий Серебряков, Владимир Жуков, Владимир Догадаев. А сейчас вы принимаете молодых. Могут ли эти люди составить конкуренцию известным именам, которые прославили Иваново в прошлом?
– Я считаю, что у каждого автора свой путь. Причем писатель созревает достаточно поздно. Исключения бывают, но это именно исключения. Как Сергей Есенин, который ворвался в поэзию молодым. Но в целом для того чтобы чем-то делиться с читателем, автору нужно самому накопить опыт, наполниться эмоциями. Многие из коллег продолжают расти, выходить на новый уровень.
– Приближается и ваш личный юбилей. Над чем сейчас работаете?
– Хочу собрать всё свое творчество в семитомник. Часть томов уже есть. Вряд ли успею к юбилею, но работаю очень активно. Думаю о том, что должно остаться после меня.
