Николай Семёнов воевал в пехоте и в годы Великой Отечественной освобождал от фашистских захватчиков Болгарию, Румынию, Венгрию и Австрию. 12 декабря ему исполнится 100 лет. Накануне юбилея корреспонденты "ИГ" побывали у него в гостях.
В 100 лет любит петь песни
Бывший сельский механизатор, уроженец Верхнеландеховского района, уже 18 лет живет в Иванове, в Доме-интернате для ветеранов войны и труда. Здесь в парадном фойе к 75-летию Победы установили стенд с фотографиями участников Великой Отечественной и тружеников тыла из этого учреждения. Более 40 имен. Траурные уголки – почти на всех снимках.
"А вот я из участников войны один остался в интернате, – говорит он корреспондентам "Ивановской газеты", приехавшим навестить ветерана к его 100-летию. – Год назад меня даже офицеры Следственного комитета поздравляли, чествовали персонал нашего дома, конечно, родственники. У меня сноха и две внучки в Иванове. Нас к родным отпускают с разрешения врачей".
Когда договаривался о встрече, сомневался, что разговор получится, – возраст есть возраст. Но старшая медсестра Елена Шевлякова по телефону сообщила, что Николай Николаевич от общения не уклоняется, поговорить любит: "Даже песни поет от души. Это очень доброжелательный человек".
Забыли предупредить, чтобы вышел к нам ветеран в пиджаке с наградами для фотографирования. Он появился в домашнем спортивном костюме, с палочкой, но шел сам довольно споро. Медсестра Татьяна Алексеева сопровождала ветерана. Узнав, что нужен парадный пиджак, посетовал: "Так надо бы заранее сказать. Но ничего, сейчас схожу за ним". Появился через 15 минут на коляске. Медсестра пояснила: "Конечно, устал. Я ему предложила "такси".
До сих пор в памяти вкус картофельных очисток
"Я на этаже единственный мужчина. Меня дамы очень любят, – шутит Николай Семёнов. – Шоколадки им покупаю. Люблю подарки делать". Подсевшие к столику дамы, всем за 80 лет, подтверждают, что это так. Семёнов – душа любой компании в интернате.
Несмотря на возраст, он сохранил оптимизм и жизнелюбие. Ни одной жалобы не услышали от него.
Николай Семёнов своей доброжелательностью покорил всех сотрудников интерната.
Несколько лет назад ему помогли оформить работу на Всероссийский литературный конкурс "Герои великой Победы", записали его рассказ, как брали на войну. Сертификат участника дали. Молодость опалила война, которую встретил в верхнеландеховской глубинке, работая механизатором в колхозе. Вот строки из этого простого сочинения.
"1942 год. Нас с ребятами мобилизовали. Привезли в село Бараново, затем в Мыт, дальше – Серково. Села и деревни менялись одно за другим. Отправили в Зоринские лагеря на обучение. Ночевали в землянках, подбирали и питались картофельными очистками, вкус которых отголоском юности будоражит память по сей день. Устроили нам подобие тира, выдали по три патрона потренироваться. Вот и вся подготовка, а потом повезли в Москву.
Баня, новое обмундирование, поезд и снова в путь. Наро-Фоминск, где всё сгорело. Нас высадили за городом, и повели лесом через ямы. Было темно и холодно. Мы шли практически на ощупь за политруком. Идя по узкой тропе вдоль ям, всматриваясь в силуэты снега, можно было рассмотреть на дне канавы трупы замерзших людей. Мы жили в лесу, делали шалаши из прутьев.
…Первым боевым заданием был приказ обстреливать немецкие самолеты разведки. В июле нас предупредили, что идет наступление. Политрук провел с нами беседу и сухо предупредил, что будут раненые и убитые. Готовились, кто как мог. Одни писали прощальные письма, другие молились, третьи – молча ждали своей участи.
Когда начался минометный огонь и над нами закружили самолеты, перемешалось всё. Земля, небо, металл, взрывы, крики, выстрелы. Не помню, как долго продолжалось. Нам время казалось вечностью".
Под командованием освободителя пяти европейских столиц
Солдат попал на 3-й Украинский фронт, которым командовал генерал-полковник, а позднее маршал Фёдор Толбухин. В составе фронта Семёнов прошел до Дня Победы. "В 1943 году мы подошли к Молдавии, враг отступал. Прошли Кишинёв, Румынию, Болгарию и освободили Югославию. Дважды был ранен, лежал в госпитале и вновь возвращался к боевым товарищам, которых становилось всё меньше и меньше".
Солдаты на фронте, конечно, знали имена маршала Толбухина, командующих армиями, командира дивизии, полка. Память у ветерана отменная. Он тоже их помнит. Да к тому же после войны, вернувшись домой, в свой колхоз "Новый путь", где и родители работали, читал книги про 3-й Украинский.
Как пишут сегодня историки и публицисты, имя маршала Фёдора Толбухина, умершего сразу после войны, недооценено. Звание Героя Советского Союза ему дали посмертно только в 1965 году, когда День Победы впервые праздновался официально. А ведь это был освободитель Кишинева и пяти южных европейских столиц: Софии, Бухареста, Будапешта, Белграда, Вены…
Самое страшное – смерть товарищей
Об этом подвиге пишет и фронтовик в своих воспоминаниях. "В мае услышали по радио всем знакомый голос: "Внимание! Говорит Москва! 8 мая 1945 года в Берлине подписан акт о безоговорочной капитуляции…" Не верилось, что мы живы. В это время мы уже были на границе с Австрией…"
В коротком разговоре за чаем в присутствии дам Николай Николаевич обронил фразу: "Я пешком шел через Альпы". В колонне батальона, двигающегося в Австрию. Речь шла о Грацско-Амштеттенской операции. Так что город Грац – не чужой для русского солдата Николая Семёнова.
Помнит Николай Николаевич и имя поволжского немца, командира его родной 20-й дивизии генерала Николая Дрейера, которого он видел лично. Комдив часто бывал в войсках и не гнушался общаться с солдатами. Толбухину после Победы Сталин не дал золотую звездочку, потому что тот не был его любимцем. Комдив же Дрейер пострадал из-за своей фамилии. Начал войну генерал-майором, закончил ее генерал-лейтенантом и похоронен освободитель южной Европы в том же звании в Омске.
"Что самое страшное на войне, какой эпизод запомнился?" – спросил я у Николая Семёнова. Ответ был мгновенный и короткий: "Смерть товарищей". К этому невозможно привыкнуть. Этого – он помнит каждого друга – не забыть никогда.
У интерната сажает фруктовые деревья
Жизнелюбие и деревенское происхождение ветерана проявляются на каждом шагу комфортной жизни в интернате. Как рассказали его обитатели, Семёнов, чуть ли не единственный, вскопал грядку на территории учреждения, покупает на свои деньги и сажает фруктовые деревья. А еще увлекается рукоделием, применяя бросовые материалы, например, пластиковые бутылки, испорченные СD-диски, запчасти от вышедших из строя бытовых приборов.
И в 100 лет он в окружении дам.
Мы пожелали ветерану на прощание не нервничать в день замечательного юбилея и вообще не думать о нем, чтобы давление не скакнуло. "Не получится, как тут не волноваться. Жена ушла из жизни в 66 лет, сын в 73, а я вот счастливчик. Надо радоваться жизни и за них. За всех ушедших ветеранов. Это поможет пережить волнение", – ответил Николай Николаевич.
