Пионеры посещали стрелковый кружок
Довоенная жизнь Геннадия Владимировича была насыщена общественно полезными событиями. В школе всей октябрятской группой вместе с учительницей читали рассказы о вожде, ходили в лес собирать лекарственные травы.
Уже в пионерах Гену назначили сначала звеньевым группы, затем председателем отряда. Ребята выезжали на сельскохозяйственные работы, но особенно большое внимание уделяли военно-спортивной подготовке, посещали стрелковый кружок, стремились выполнить нормативы "Ворошиловский стрелок".
Международная обстановка тогда была тревожной: шла гражданская война в Испании, обострялись конфликтные ситуации с Японией, Германия начала серию военных и политических акций в Западной Европе. Поэтому как только Центральный комитет ВЛКСМ выдвинул девиз "Каждому комсомольцу – военную специальность", старшеклассник Торопов перешел учиться в спецшколу ВВС, откуда по достижении совершеннолетия весь их выпуск отправили на фронт.
СПРАВКА. Геннадий Торопов родился в Иванове 20 сентября 1924 года. С августа 1942-го – на фронтах Великой Отечественной войны. Из рядов Советской Армии демобилизовался в 1950-м. Окончил Ивановский хлопчатобумажный техникум, работал мастером производственного цеха, исполнял обязанности секретаря партбюро на фабрике имени Дзержинского. В 1961 году Геннадий Владимирович был переведен на должность заместителя директора завода имени Королёва. Избирался в пленум Ивановского горкома КПСС, депутатом Фрунзенского райсовета. Умер в сентябре 2020 года.
"Самое страшное на войне – видеть смерть товарищей"
Ветеран хорошо помнил свои первые схватки с врагом, случившиеся в августе 1942 года. Боевое крещение произошло в сражениях за тульскую и калужскую землю, когда толком не обученные военному делу, необстрелянные мальчики стали живой мишенью для противника. По приказу заняли оборону по берегу речки Вытебеть в районе административного центра Жиздра. Почти в течение месяца новобранцам пришлось удерживать отведенные для защиты рубежи.
Фашисты во что бы то ни стало стремились устоять на Жиздринском плацдарме, рассчитывая использовать его как место для спланированной операции по разгрому советских войск на Сухиничском выступе. Тем самым они бы обеспечили себе беспрепятственное продвижение на Козельск и Калугу.
"Самое страшное в тех обстоятельствах для нас, еще как следует не понюхавших пороха солдат, было видеть смерть своих товарищей, – рассказывал Геннадий Владимирович. – Первым погиб Адольф Копышев, пал смертью храбрых в этой кровавой мясорубке. Был убит сразу, наповал".
В очередном жиздринском бою получил тяжелое ранение и Торопов. Молодой солдат пробыл на излечении в санбате около трех месяцев. Здесь же шедшему на поправку бойцу рассказали, что из сорока его однокашников в живых осталось только шестеро.
На военную мощь фашистской Германии работала покоренная Европа, в то время как наша тяжелая промышленность все еще перестраивалась на новые рельсы. Но вчерашние мальчишки, вооруженные ручными пулеметами да винтовками образца 1917 года, совершали чудеса героизма, ценой собственных жизней расплачиваясь за каждую пядь родной земли.
Освобождал Воронежскую область
После выписки из госпиталя Торопов воевал в 37-м гвардейском полку 12-й стрелковой дивизии. По прибытии к новому месту службы ивановец был назначен командиром отделения и по совместительству исполнял обязанности комсорга стрелкового батальона.
Февраль 1943-го был отмечен участием в битвах за освобождение Воронежской области. В ходе сражений красноармейцы несли тяжелые потери, проявляя мужество и массовый героизм. 23 февраля Геннадий Торопов навсегда попрощался с еще одним однокашником из ивановской спецшколы.
"Володя Воеводин был снайпером, – вспоминал мой собеседник. – Близкий мой друг, верный товарищ. Вместе мечтали, как вернемся с войны, выучимся на инженеров. Верили, что победим. И вот его не стало. Умирал на моих глазах, а я смотрел на него: все понимал и ничего не мог поделать. Володю убило осколком в спину во время налета немецкой авиации. Так тяжело мне было, но шла война и надо было продолжать бить врага, хотя память о погибших сослуживцах никогда не переставала болеть".
На кладбище попытались отрезать батальоны от основных частей
Другой горький эпизод фронтовой биографии связан с гибелью командира батальона, Героя Советского Союза Василия Воронина, получившего ранение обеих ног. Чтобы спасти жизнь капитана, солдаты пробивались с боем, расчищая автоматными очередями дорогу в санбат. Но военно-полевая медицина оказалась бессильной перед прогрессирующей гангреной. В тяжелейшем состоянии комбата переправили в госпиталь, но, как оказалось, поздно – он умер, не приходя в сознание.
С Василием Андреевичем младший лейтенант Торопов прошел от рубежей Курской битвы до самой Прибалтики. Сдружились так, что понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда...
Шли тяжелые бои за Либаву. Группировка немцев здесь была очень сильной и организованной. К тому же открытый со всех сторон ландшафт местности "работал" на фашистов: они просматривали красноармейские позиции как на ладони.
"Все попытки хотя бы высунуться из укрытия, – констатировал Геннадий Владимирович, – приводили к массированному артобстрелу со стороны врага. Не удавалось перебежать расстояние даже в пятьдесят шагов".
Но и в создавшейся ситуации двум стрелковым батальонам, в одном из которых воевал мой собеседник, все же удалось занять новые боевые позиции, продвинуться вперед. После продолжительного перехода расположились передохнуть на заброшенном кладбище. Вокруг стояла подозрительная тишина. Не успели бойцы разложить пайки, как по зарослям, густо окаймлявшим погост, пробежал шорох: "Немцы!" Как оказалось, неприятель наблюдал за движением русских и решил отрезать их батальоны от основных частей. Завязался бой, в котором и был смертельно ранен комбат Воронин.
Пять братских могил после форсирования Двины
С прибалтийской страницей фронтовой истории Торопова связано форсирование Двины. Группа бойцов получила задание переправиться на занятый немцами берег. Геннадию Владимировичу приказали оставаться на занятых позициях.
Утром, уже на подходе к западному берегу, немцы обнаружили шлюпки русских и встретили их шквальным огнем. Оставшиеся на восточном берегу товарищи ничем не могли помочь своим ребятам. Только на следующий день ивановец с небольшой группой саперов отправился через Двину, чтобы похоронить погибших бойцов. Их уложили в пять братских могил.
Из тех, кто переправлялся на вражескую сторону и принял бой, в живых остался молодой радист Николай Куликов, но у него были перебиты и руки, и ноги. Погиб второй радист из той же десантной группы – Никифор Павлов, которому присвоили звание Героя Советского Союза, а его имя стал носить траулер, приписанный к рижскому рыболовному флоту.
Крепко запомнился Торопову еще один сослуживец. Когда встал вопрос плыть за необозримую вширь Двину, чтобы узнать, что же случилось с батальоном, вышел доброволец Иван Попов. Но поскольку в наличии имелась только большая шлюпка, одного отправлять на задание поостереглись – мог не справиться с управлением. Поэтому 17-летнего Ивана посадили на нос, положили ящик гранат, два автомата и откомандировали с ним еще двух саперов. Вернулись они с того берега с раненым командиром батальона Фроловым и тем самым радистом Куликовым, выжившим всем смертям назло.
После трагических событий батальон, в котором служил Торопов, вернее его остатки, расформировали. Ивана Селиверстовича и Геннадия Владимировича представили к наградам, далее их боевые дороги разошлись.
КОНКРЕТНО. Фронтовой путь Геннадия Торопова прошел от Тулы и Орла в направлении Чернигова, а далее по Днепру. Затем белорусскими болотами подошли к государственной границе. Тяжелые бои за Брест. Прибалтика. В октябре 1944 года боец освобождал Ригу, и без единого дня передышки их дивизия двинулась в Литву. Затем – Польша. Торопов – участник операции по освобождению Варшавы. Вместе с боевыми друзьями-пехотинцами он дошел до Берлина. За беспримерное мужество и проявленный в сражениях героизм награжден орденами Отечественной войны I и II степени, медалью "За отвагу".
