Цель – запустить орбитальный самолет
В середине 1960-х годов, в самый разгар холодной войны и космической гонки, в США велась активная разработка проекта Dyna Soar, который подразумевал создание гиперзвукового орбитального пилотируемого перехватчика-разведчика-бомбардировщика. В ответ в СССР решают создать собственную подобную авиационно-космическую систему, которая получила кодовое название "Спираль". Это был один из самых закрытых проектов в бывшем Советском Союзе. И как делятся своими мыслями нынешние ученые-ракетчики, "… один из самых интересных. Он был фантастичен по конструкторской смелости и дальновидности. А если бы его удалось осуществить в те далекие годы, то возможно, что развитие космонавтики пошло по совершенно другим рельсам, чем это происходит теперь".
Проект "Спираль" состоял из трех основных частей: гиперзвуковой самолет-разгонщик, двухступенчатый ракетный ускоритель и орбитальный самолет. По своей сути последний представлял собой настоящий космический пилотируемый истребитель многоразового применения. Место летчика представляло собой отдельную капсулу, которая в случае возникновения нештатной ситуации должна была отделиться и спасти жизнь пилоту даже в космосе.
К летным испытаниям дозвукового аналога приступили в мае 1976 года. И основная нагрузка здесь легла на плечи Авиарда Фастовца. За мужество и героизм, проявленные при испытании новой авиационной техники, указом Президиума Верховного Совета СССР летчику-испытателю присвоили звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
Наработки использовали для создания "Бурана"
27 октября 1977 года приступили к самому трудному этапу. Загрохотали винтами и турбинами все четыре двигателя носителя, и он после тяжелого разбега ушел в хмурое осеннее небо. На высоте пять тысяч метров сцепка ложилась на боевой курс.
Вот что рассказывал об этом сам летчик-испытатель Авиард Фастовец: "Итак, до расцепки оставалось четыре минуты, мы к тому времени летели уже в довольно большом разрыве облачного слоя. Сползая на держателях в упругий воздушный поток под фюзеляжем носителя, моя птичка мелко подрагивает от напора струй. <…> Запускаю двигатель – работает надежно. <…> Отделившись, аппарат довольно круто опускает нос, будто собрался нырнуть с обрыва. Похоже, чуток перестарались с углом установки балансировочного щитка... Парирую отклонением рулей – птичка слушается их хорошо. Автономный полет продолжался по заданной программе без больших отклонений. Значит, воздушный старт для отработки аналога вполне годится..."
Значение такого вида старта было трудно переоценить. Вот что говорил по этому поводу главный конструктор проекта Глеб Лозино-Лозинский: "Перед нами открывалась принципиальная возможность запуска орбитального самолета практически в любой географической точке над планетой, исключалась потребность в жестко привязанных к определенным местам наземных космодромах. И ничего, что разрабатываемый самолет был невелик, – нетрудно построить в более крупном масштабе, характеристики сохранятся".
В дальнейшем состоялось еще несколько полетов этого аппарата. Три из них выполнил выпускник ивановской спецшколы ВВС. О вкладе Фастовца в освоение космоса рассказывал его коллега, летчик-испытатель Валерий Меницкий: "Он блестяще провел эти испытания. В принципе, он был первым в мире летчиком, поднявшим в воздух и посадившим орбитальный космический корабль, управляемый, как самолет. К сожалению, об этом мало кто знает".
Увы, проект был закрыт. Но опыт в разработке орбитального самолета пригодился при создании "Бурана".
Мальчика назвали в честь авиационного рекорда
"Испытания орбитального самолета – только один шаг в биографии выдающегося летчика-испытателя Авиарда Фастовца. Многие годы он был одним из ведущих сотрудников КБ МиГ, – пишет в своем очерке в "Аргументах и фактах" ивановский краевед Сергей Каргопольцев. – Быть первым в небе ему было написано судьбой. Когда в семье военного летчика Гавриила Фастовца родился сын, имя ему дали соответствующее эпохе". 1937 год – время рекордов советской авиации. Репортажи о перелетах на Дальний Восток и в Америку, достижениях в высоте и скорости самолетов не сходили со страниц газет. Имена Чкалова, Громова гремели на всю страну.
"Мой дед, Гавриил Евстафьевич, приехал из Сибири. Родом из многодетной украинской семьи – один из 21 братьев и сестер, – рассказывает дочь испытателя Ирина Авиардовна. – В Иванове занимался в аэроклубе, а жил и работал в Коврове. Где и родился папа. И имя ему дали оригинальное Авиард – "авиационный рекорд дальности". Дедушка прошел всю войну, защищал небо Москвы. Папа пошел по его стопам: после окончания школы-семилетки в Коврове выбрал самый верный путь в небо – поступил в спецшколу ВВС в Иванове".
Вот что вспоминал об этой школе генерал-полковник авиации, тоже ее выпускник Виталий Кремлев, начальник Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского (1986=1992): "Все спецшкольники, кто успевал, имели возможность заниматься в ивановском аэроклубе, летать на планерах, прыгать с парашютом. Романтика была так велика, что за такие возможности спецшкольники с большим желанием учились, вели себя достойно".
Выпускники таких школ, а их в СССР перед Великой Отечественной войной было открыто пять, получали распределение или в летные, или в авиационно-технические училища. Авиарда Фастовца в 1954 году направили в военную авиационную школу первоначального обучения в Актюбинске. Затем он был переведен в Качинское авиационное училище, которое окончил с золотой медалью и остался в училище летчиком-инструктором: без малого восемь лет готовил пилотов для Военно-воздушных сил СССР.
Катапультировался из разрушающейся машины
Позже два десятка лет Фастовец служит летчиком-испытателем в Опытном конструкторском бюро имени Микояна. Участвовал в испытаниях почти всех самолетов марки "МиГ". Именно он первым поднял в небо МиГ31Д, который нес мощную ракету и обладал возможностью сбивать искусственные спутники земли, находящиеся на околоземной орбите. Наш выпускник стал ведущим летчиком в области отечественной палубной авиации и вновь стал первым в стране, кто выполнил взлет с корабельного трамплина без всякой пороховой катапульты, которой пользуются западные "морские волки". Катапультировался из разрушающегося самолета при испытаниях на прочность, что считается невозможным.
Авиарда Фастовца поздравляют с успешным испытательным полетом.
Одним из его последующих достижений стала программа испытаний самолета-разведчика МиГ25РБ. "Атакующий бомбардировщик специально готовился под ближневосточный кризис, – вспоминал летчик-испытатель Валерий Меницкий. – МиГ-25РБ – пока единственный в мире самолет, способный нести боевые заряды на сверхзвуке, с большой высоты и со скоростью порядка 3000 километров в час поражать цели на земле. Ни до, ни после опыт этой машины не был превзойден. Первым летчиком в мире, осуществившим подобное, стал Фастовец".
После ухода с летной работы Авиард Гаврилович продолжал трудиться в ОКБ Микояна инженером по системам посадки самолетов на палубу корабля. Жил в Москве. Как вспоминает его дочь Ирина Авиардовна, "отец был очень порядочным и скромным человеком, никогда не злоупотреблял своими привилегиями. Лично мне только один раз в жизни взял билет по своей брони в театр на Таганке, на новый аншлаговый спектакль. Нигде своей корочкой Героя не светил, Звезду не носил из скромности".
Авиард Фастовец скончался 5 сентября 1991 года. Похоронен на Даниловском кладбище столицы. В Коврове Владимирской области, в Аллее Героев в его честь установлен обелиск. У нас же в Иванове о нем пока забыли. Нужно согласиться с предложением моего коллеги Сергея Каргапольцева: в память о выдающемся летчике, прокладывавшем дорогу к звездам, на бывшем здании Ивановской спецшколы ВВС установить мемориальную доску.
