Кумиров может быть очень много
- Осенью на сцене Ивановского музыкального театра состоялась премьера вашего мюзикла «Брак по-французски». Это далеко не первый опыт сотрудничества с нашим театром – на память приходят «Пенелопа», «Рождественский детектив». Видели ли вы постановки нашего театра? Как их оцениваете? Как вообще работается с нашей труппой?
- «Пенелопу» я видел в далекие времена, когда главным режиссером был замечательный Борис Бруштейн. Позднее на ивановской сцене шли такие спектакли, как «Мымра», «Биндюжник и король». Семь лет назад я приезжал в ваш прекрасный город на премьеру спектакля «Рождественский детектив». И вот теперь – «Брак по-французски». Так что с Ивановским музыкальным театром меня связывают давние теплые отношения, чему я искренне рад. Это хороший театр – с репутацией, с хорошей историей. Я люблю здесь бывать, благо от Москвы добираться недалеко.
Всегда с радостью отдаю свои произведения Ивановскому театру и, кстати, забегая вперед, скажу, что мы уже сейчас намечаем новый опыт сотрудничества. Я планирую, чтобы самая первая постановка моего нового мюзикла состоялась именно здесь. Тем более что с вашим городом меня связывают многолетние отношения. Впервые я побывал здесь в далеких 1970-х годах – именно в Иванове мною был написан ряд произведений. Видимо, атмосфера здесь такова, что стимулирует к творчеству. Тянет вернуться сюда еще и еще. Наверное, не случайно в вашем Доме композиторов любили отдыхать и Шостакович, и Прокофьев.
- Вы начали творить в 1970-е годы. В какое время вам было интереснее и комфортнее?
- Я полагаю, что все люди скажут однозначно: самое лучшее время, когда ты молод. У молодого человека много сил, жизненных планов и творческих проектов, здоровье позволяет много и плодотворно работать. С годами всё как-то замедляется, ты уже не торопишься завоевывать свое место под солнцем – оно уже занято тобой и становится всё меньше стимулов стремиться к новым высотам.
Наверное, 1970-е годы были для меня самыми счастливыми и плодотворными. В 1975-м была написана первая в СССР рок-опера «Орфей и Эвридика», в одночасье сделавшая меня знаменитым. Чуть позднее появились «Пенелопа» и многие-многие другие произведения. Вообще это было удивительно плодотворное время. Сегодня я работаю, конечно, меньше, но всё равно не собираюсь бросать свое дело. Так что я полагаю, что и сегодня всё хорошо.
- Наверняка в начале творческого пути у вас были свои кумиры, на которых хотелось быть похожим. Кто эти люди и изменилось ли ваше отношение к ним с годами?
- У меня в жизни кумиров было очень много, и я полагаю, что это нормально. Каждый год возникают новые, а старые отходят в тень, и это тоже нормально. Но в основном мои любимые композиторы всё те же, что и в годы молодости. Бах, Малер, Брамс, Рахманинов – это если говорить о серьезной музыке. А если говорить о том, что «полегче» – я до сих пор очень люблю Эндрю Ллойда Уэббера – автора рок-оперы «Иисус Христос – суперзвезда!», уважаю и многих других американских авторов, о которых я часто пишу в своих статьях и говорю в радиоэфирах.

Александр Журбин с ивановскими артистами - ведущим вечера Валерием Пименовым и исполнительницей роли Пенелопы Ириной Ситновой
Интерес к современной эстраде угас
- Ваше творчество очень многогранно – здесь и эстрадные песни, и балет, и симфонии, и оперы, и, конечно же, мюзиклы. Какой из этих жанров вам все-таки ближе и в чем секрет такой многосторонности вашего таланта?
- Знаете, я и впрямь люблю все жанры, и легкую музыку, и серьезную. Но все-таки с годами пришел к тому, что сейчас мне ближе и интереснее так называемая серьезная музыка. Я вот сейчас написал несколько опер – они идут в Москве в оперных театрах. Недавно закончил работу над новой симфонией. А вот песни я уже практически не пишу – это мне стало совершенно неинтересно, да и песни сейчас в моде какие-то другие. Я такие писать не умею, и не хочу учиться, а работать над серьезной музыкой очень интересно, и, кстати говоря, она пользуется успехом у определенной части аудитории.
- А за современной эстрадой вы совсем не следите? Нет ли, на ваш взгляд, новых интересных имен?
- Вы знаете, практически не слежу. Да и телевизор вообще не смотрю, хотя сам иногда выступаю в передачах. Интерес к современной эстраде у меня совершенно угас, и не думаю, что он вернется.
- В одном из интервью вы сказали, что пишете легко и быстро. Есть ли у вас какой-то свой способ ловить моменты озарения?
- Трудно сказать. Думаю, что от меня это не зависит. Это идет от природы, от Бога, от генов. Но тут надо уточнить, что хоть пишу я и быстро – пишу редко. У меня, как и у любого, наверное, творческого человека, бывают большие периоды, когда я вообще ничего не пишу. А потом наступает момент – в голове рождается замысел, и я быстро-быстро фиксирую его на бумаге. Бывает, что весьма объемное сочинение пишу за две-три недели, но перед этим год думаю – и вот за это время всё и рождается..
- Когда вы пишете, на создание музыки вас толкает интересный литературный материал или же музыка для вас первична?
- Вообще меня часто спрашивают, что первично – музыка или стихи. Сложно ответить на этот вопрос однозначно. В каждом конкретном случае это происходит по-разному. Случается, что рождается музыка, а потом поэт к ней придумывает стихи, а бывает и наоборот. А вообще, я много лет прожил в США и знаю, что на вопрос «что сначала пишется – стихи или музыка?», американцы отвечают: «сначала – контракт!»
Мюзикл не враг оперетты
- Я слышал, что вам неоднократно предлагали создать мюзикл «Мастер и Маргарита» и вы всегда отвечали категорическим отказом. Это опасения мистического ореола, которым окутан роман?
- С одной стороны – да, с другой – я считаю, что невозможно написать мюзикл «Мастер и Маргарита» в силу сложности и многоуровневости самого романа. По сути там ведь несколько романов в одном и воплотить это в жанре мюзикла, не потеряв глубины, по моему убеждению, невозможно.
- Вы занимаетесь журналистикой и литературой. Ваши статьи публикует такой уважаемый журнал как «Русский пионер». А желания самому написать либретто для мюзикла у вас никогда не возникало?
- Пока нет. Хотя в создании почти всех либретто своих мюзиклов я участвовал, что и отражено на афишах.
- Многие артисты к жанру мюзикла относятся весьма настороженно, полагая его чужеродным русской культуре и, более того, разрушающим культуру оперетты. Что бы вы могли им ответить?
- Они говорят полнейшую ерунду. У мюзикла – свои законы. Конечно, мюзикл - это не оперетта и не опера, не музыкальная комедия и не водевиль. Но это отнюдь не значит, что мюзикл что-либо разрушает. Наоборот, мюзикл созидает. И естественно, что каждый, кто работает над мюзиклом, должен подчиняться его законам. Но, увы, у нас в стране до сих пор многие не понимают этого. Более того, неоднократно сталкивался с тем, что люди думают, что ставят мюзикл, а на самом деле они ставят просто спектакль с песнями. Но, будем надеяться, что когда-нибудь в нашей стране поймут, что такое мюзикл. Это очень непростой жанр, серьезный, и я стараюсь сказать в нем свое слово…