Про баню писал даже городской голова
В мемуарах депутата IV Государственной думы, бывшего председателя Иваново-Вознесенского городского Совета Фёдора Самойлова встречается такое описание: "Однажды моя мать в летний солнечный день топила за маленькой речкой баню. Я гулял на улице и прибежал к матери. В предбаннике стояли несколько глиняных корчаг с водой, приготовленных для нагревания. Я взял палку и начал ею помешивать в одной из корчаг, сильно постукивая в дно посудины. Мать говорила мне, что я разобью и просила бросить это "занятье". Я не слушал и продолжал забавляться. Вдруг дно у посуды лопнуло и вода вылилась. Мать рассердилась, хотела меня наказать. Но я пустился бежать вдоль берега речки, да так быстро, что догнать меня не могли".
Ивановский прозаик-бытописатель Иван Волков вспоминал: "В субботний день я любил вместе с матерью топить нашу домашнюю баню. Это было крохотное однооконное бревенчатое строение, окруженное зарослями малины и вишняка. Устройство бани весьма примитивно. Возле небольшой кирпичной печи стоял на низких козлах деревянный чан, прикрытый плотной крышкой. В печи на огне накаливали камни и затем бросали их в чан. Таким образом приготовляли горячую воду. Когда приходили в баню мыться, или, как было принято выражаться, "париться", для мытья прежде всего "поддавали пару", – плескали на каменку холодной водой. Баня наполнялась густым паром, от которого жгло кожу и захватывало дыхание.
Дед Диомид приходил в баню с березовым веником и кувшином хлебного кваса, настоянного на мяте. Сполоснувшись кипятком, он лез на полок, захватывал с собой две шайки – одну с холодной, другую с горячей водой. На полке он ложился на спину и клал под голову веник. Затем приказывал Алексею (брату Волкова. – А. С.), которого обычно брал с собой в баню: "Поддай пару! Да не забудь, с кваском…" Брат наливает в шайку воды, добавляет квасу и начинает плескать на каменку. В бане становится так нестерпимо и душно, что я ложусь на пол. Сквозь молочную пленку пара слабо различаю, что Алексей тоже присел на корточки. Затем я слышу, как дед начинает яростно хлестать себя веником. Наконец, дед спускается с полка. Тело его багрово-красное, как свекла, и всё облеплено распаренными листьями с березового веника. "Хорошо! Благодатно!" – бурчит дед и обильно поливает себя то горячей, то холодной водой".
Чистота – не для брезгливых
В словаре Даля есть пословица, очень характерная для многих бань: "Торговые бани других чисто моют, а сами в грязи тонут!" К реалиям Иваново-Вознесенска начала прошлого века она подходила как нельзя лучше.
6 июня (24 мая по старому стилю) 1912 года городской санитарный врач Полыковский, напоминая городской управе, что "поддержание чистоты тела" – необходимое условие для укрепления здоровья, констатировал: "Единственные торговые бани, имеющиеся в Иваново-Вознесенске, далеко не удовлетворяют своими нуждами быстро растущего города. Нужно видеть тесноту, в которой моются клиенты. Простая брезгливость заставляет многих отказаться от посещения этой бани, несмотря на крайнюю необходимость. Кроме того, есть прямая опасность от слишком близкого соприкосновения разгоряченных человеческих тел, так как в бане могут оказаться больные, а обмывать должным образом скамью невозможно вследствие тесноты, из опасения обжечь соседа. Пропуская в банные дни по несколько тысяч человек, эти бани далеко не удовлетворяют требованиям разумной санитарии".
По словам санврача, владелец бань неоднократно привлекался к суду за недостаточно аккуратное их содержание. Но дело, писал Полыковский, не в хозяине, а в обветшавших помывочных заведениях, которые к тому же были плохо спланированы. Автор обращения к думцам видел выход лишь в том, что "городское управление само выстроит торговые бани, отвечающие требованиям гигиены и санитарной техники. ...Опыт должен показать, что бани в одном пункте города недостаточно, а нужно построить бани в двух или нескольких местах..."
Козловские бани стояли на Песках (это район нынешней площади Пушкина). Назывались они "торговыми", потому что их целью было коммерческое, то есть торговое, назначение, своеобразная продажа банных услуг. Кстати, сам содержатель бань Козлов в 1909 году даже открыл электротеатр (так тогда называли кинотеатры) "Буфф". Он вмещал 400 зрителей и располагался у моста на нынешней площади Пушкина.
Взрослым – пиво, детям – газировку
Ситуация изменилась к лучшему в 1920-е годы. Значимым событием стало открытие 3 ноября 1927го новой бани в Посадском переулке. Ее построили по проекту архитектора Павла Трубникова, наследие которого в Иваново-Вознесенске знакомо многим: он спроектировал Музей имени Бурылина, 1-ю горбольницу…
Горожане любили посещать Посадскую баню: она была с вместительной парилкой и просторным помывочным отделением. Внутрь вели разные входы для женщин и для мужчин. Взрослые во время помывки могли побаловаться пивком, а для детишек стояли автоматы с газировкой, тут же продавались коржики (стакан газированной воды стоил 5 копеек, коржик – 8).
А билеты в баню продавались за 15 копеек. Кассы поначалу стояли во дворе, и очереди порой выстраивались чуть ли не до улицы Жиделёва, особенно по пятницам.
Напротив бани была установлена пивная, а рядом, за углом, расположился 5-й корпус Ивановского университета, к которому "прикрепилась" партшкола. Слушатели последней, как и студенты истфака, экономического и юридического факультетов, пивную стороной не обходили…
Кроме того, в здании работала прачечная.
В 2003 году Посадскую баню приватизировали. Вместе с ее закрытием чуть позже навсегда ушла в прошлое колоритная история этого заведения и прилегающих мест.
Число саун и подобных им заведений в Иванове в последние годы увеличилось. А вот бань, к сожалению, становится меньше. Правда, в городе есть муниципальное предприятие "Городской оздоровительный центр", в который входят несколько бань. Так что, будем надеяться, что баня не только как процедура, но и как вид отдыха, известный еще от древних финикийцев (а это примерно 600 год до н. э.), сохранится и впредь.
