На его странице "ВКонтакте" – 908 друзей. И готов поручиться: если не все, то почти все – настоящие, которых он знал, чья судьба была ему не безразлична. Друзья – не для галочки, как порой практикуется в соцсетях.
Если бы все, кто согласен с этим утверждением, подписались под ним, друзей набралось бы еще и побольше. А если добавить людей, которые знали журналиста по многолетней деятельности на газетной стезе, по знакомой подписи "Аркадий РОМАНОВ", стоявшей и под запоминающимися публикациями, и под изданиями, которые он возглавлял в разные годы, – многие тысячи собрались бы...
Но он был удивительно скромен. Прочитав эти строки, точно бы рассмеялся и покритиковал за высокопарность. Необидно бы покритиковал, вроде как в шутку.
Степень уважения к людям обычно оценивается по тому, как к ним обращаются знакомые и коллеги. По имени-отчеству – значит, уважаемый человек, в противном же случае... А Аркадия Ивановича, даже когда он был главным редактором "Рабочего края", даже в солидном возрасте и на высоких постах многие коллеги называли Аркаша. И это звучало не запанибратски, а дружески. А какое уважение может быть выше, чем дружба?
Больше всего я боюсь, что слова об Аркаше будут тягучими, нудно-казенными. Он этого не любил. Уж лучше – обрывочно, как сердце диктует. И память...
Так получилось, что наши журналистские пути тесно соприкоснулись. В начале 1985 года он из "Рабочего края" готовился перейти в "Ленинец" – редактором. Руководство главной на тот момент газеты области поставило перед ним условие: подготовить себе в секретариате "Рабкрая" замену. "Настропалять" – бытовал такой термин. Из "Ленинца" как раз был переведен я. Месяца полтора мы с Аркадием сидели за одним столом, и о многих премудростях нелегкой ответсековской работы я узнал от него. Эта стажировка – ненавязчивая, тактичная, по-настоящему профессиональная – мне очень пригодилась, за что я не раз потом благодарил своего коллегу и друга.
Он был прирожденный журналист. По всем своим данным – как природным, так и наработанным непоказным трудом. Высокообразованный гуманитарий (красный диплом истфака ИвГУ), принципиальный и смелый (годы редакторства в "Ленинце" и "Рабкрае" выпали на переломные перестроечные и опасные "послепутчевые" годы), исключительно коммуникабельный (с кем только не довелось общаться Аркадию в потоке газетных будней – от Горбачёва до Кобзона...). И еще одна черта, необходимая журналисту, была присуща ему всегда: любопытство, в самом хорошем смысле этого слова. Оно потом нашло отражение в "контактовских" постах Аркадия, которые читаешь, как увлекательную книгу.
А еще он не боялся бросаться в обжигающие политические вихри: был участником самых крутых по тем временам событий, в том числе и в столице.
А еще – замечательный муж, отец, дедушка, с трогательной дотошностью хранящий память о семейных корнях.
А еще – увлеченный энтузиаст-собиратель (филателия, к примеру, – больше, чем хобби).
А еще... А еще... Эти "еще" можно приводить бесконечно.
...Последний раз мы виделись 4 июля, на юбилее "Ивановской газеты", за несколько дней до этого поздравившей его с 65-летием. Потом общались в соцсети, иногда перезванивались. И всегда он звонил первым: "Андрюха, ты как? Что-то, смотрю, молчишь. У тебя всё в порядке?"
Аркаша всегда волновался за других больше, чем за себя.
Вечная, добрая память!