Владельцы редкой книги встретили с недоверием

Через село проходила старинная дорога от Москвы: через Александров, Юрьев-­Польский, Суздаль, Гаврилов-Посад, Шую – и на Волгу. Василий Шуйский имел в селе свой княжеский двор, по легенде, здесь бывали Иван Грозный (даже праздновал свой день рождения?), Петр I и Екатерина II. В начале минувшего века ярмарки, которые проводились в селе, считались крупнейшими в России, их товарооборот составлял 10 миллионов рублей – колоссальная по тем временам сумма...

Авторы публикаций о Парском в основном ссылаются на один источник – "Историко-­статистическое и археологическое описание села Парского Юрьевецкого уезда Костромской губернии и его храмов с приходами". Хотелось самому познакомиться с этой книгой, но сделать это, как оказалось, непросто. В ивановских библиотеках, в частных собраниях издание найти не удалось. Подсказали, что оно может храниться в самом Парском, у братьев Осининых.

ШТРИХ. По мнению местного краеведа Виктора Пастухова, название села происходит от речки Парши, на берегу которой оно располагается. "Сюда приезжала ученый-лингвист из Хельсинки Арья Альквист, которая занимается мерянским наследием, – рассказывает краевед. – По ее мнению, название Парша означает "бурная вода": "ша" – это "вода", "пар" – ее характеристика, скорее всего, "бурный" или "весенний паводок".

Приняли меня братья и их соседи, собравшиеся по случаю приезда незнакомого человека, настороженно. Даже документы потребовали. Но как оказалось потом, это были милейшие, добрые и гостеприимные люди. А недоверие к новому лицу у них появилось всё из­за той же книги: находится много охотников завладеть ею, перепродать или переиздать. На несколько дней доверили реликвию одному священнослужителю, так еле возвратили назад.

Книга, несмотря на год издания – 1899, выглядит неплохо: в аккуратной обложке, любовно отреставрирована. Под заголовком читаем, что составитель ее – священник Веселовский, а издана она под руководством и редакцией Токмакова. Один из братьев, Геннадий Андреевич, пояснил, что автор – бывший настоятель Парского храма, а Иван Токмаков – в прошлом известный историк, профессор, надворный советник, член статистических комитетов и ученых архивных комиссий многих губерний России, в том числе Владимирской, Костромской и Ярославской.

Токмаков был членом-­корреспондентом Императорской археографической комиссии (образована при Министерстве народного просвещения для научного описания и издания документов и памятников отечественной истории). С 1874 года занимался составлением исторических описаний сел, городов, монастырей, церквей, фабрик и заводов. Собрал материал по Шуйскому уезду Владимирской губернии. Намеревался издать иллюстрированную историю Иваново­-Вознесенска. На это один из меценатов Иваново-­Вознесенска выделил ему тысячу рублей. Но книге не суждено было выйти, помешала Первая мировая война...

Книга о Парском вышла иллюстрированной четырьмя рисунками видов церкви и села.

В церкви висели приспущенные татарские знамена

Знакомя автора этих строк с центральной площадью села, Геннадий Осинин рассказал о стоявшем здесь мраморном памятнике Николаю II: "Барельеф куда­то исчез, а постамент бывший председатель сельского совета подложил под фундамент собственного дома", о кладбище с гранитными надгробиями, когда­то расположенном возле храма: "Все могилы бульдозером с землей сровняли", о многочисленных торговых рядах – пышечных, гончарных, грибных, пушных и так называемых черных (торговали дегтем). Были карусели, качели. А сейчас – голое пространство, всё куда-то исчезло. Одна радость – наконец-­то началась реставрация церкви.

"Это же святыня не только нашего села, а, считай, всего русского народа, – говорил мой спутник. – По преданию, на месте храма находится захоронение русских воинов, сражавшихся и погибших во время набегов неверных. Тут же Иван Грозный дважды собирал рать в поход на Казань. В августе 1552 года отметил день своего ангела, а через месяц праздновал долгожданную победу над татарской столицей".

О походах Ивана Грозного на Казань Осинин прочитал массу литературы: и Ключевского, и Соловьёва... Особенно ярко описал походы молодого царя на неверных историк Бахрушин. После победы царь прислал в Парское местным жителям татарские знамена с железными древками и другие трофеи, а также образ Иоанна Предтечи.

"Впоследствии в честь этой святыни князья Шуйские возвели огромную дубовую церковь, – продолжил свое повествование о селе Осинин, – в ней, в частности, и висели приспущенные татарские знамена, всегда напоминавшие местным прихожанам о победе русского оружия. В память о пребывании Ивана IV в Парском долгое время устраивались знаменитые Ивановские ярмарки. Об этом подробно говорится в книге".

Два дня пряталась от поляков "в роднике"

Из "Историко-­статистического и археологического описания…" можно почерпнуть еще много любопытного. Парское во все времена принадлежало известным в России людям – князьям Шуйским, Морозовым, Голицыным, Трубецким. Первые из них правили селом на протяжении двухсот лет. Самый известный из Шуйских – царь Василий Иванович – часто приезжал в село на отдых, занимался в здешних богатых дичью лесах соколиной охотой.

Именно при нем Парское стало походить на город, с традиционным для тех времен посадом, княжеским двором, торговой площадью, дворами для челяди и ремесленной слободой. Были свои правила и для торговли – она разрешалась дважды в неделю.

Нелегко пришлось во времена великой Смуты: село неоднократно подвергалось грабежу и разорению польскими интервентами. Они совершали набеги даже после изгнания из Москвы ополчениями Минина и Пожарского. Об этом, в частности, говорится в письме дьяка Виторишки Григорьева: "Пришел в Шую поганый вор Лисовский с литовские и русские воры и загнанные в село Парское... а крестьян многих секли и мучали, и дворян их разоряли, и животы их статки имели..."

Священник Веселовский пишет и о том, как во время набега "одна благочестивая девушка, взявши икону Николая, спряталась в родник, где пробыла два дня и таким образом спаслась". С тех пор родник этот стал для жителей Парского, соседних сел и деревень священным. Здесь стояла часовенка.

Икона собрала деньги на ремонт храма

Немало места в книге посвящено храму и его реликвиям – иконам. В 1772 году деревянная церковь сгорела от молнии, а уже на следующий год началась постройка новой, каменной. Сооружалась она с большим размахом. Каждый житель села считал своим долгом принять участие в строительстве. Жертвовали деньги, таскали на леса кирпич, собирали куриные яйца для приготовления раствора. До нынешних дней сохранились лишь стены зимнего храма с живописной росписью.

В описании Парского есть история иконы Карсуньской Божией Матери, которую в 1701 году по заказу написал Петрушка Уланов из Холуйской слободы. Когда икона обветшала, ее на реставрацию взял московский мещанин Удальцов. Выставленная в одной из столичных церквей, она стала объектом паломничества тысяч и тысяч горожан. Иконе приписывали различные чудеса: она якобы исцеляла верующих от многих болезней, стоило только на нее посмотреть. За несколько дней к образу прихожане положили 3394 рубля серебром. В дальнейшем эти большие по тем временам деньги были использованы на ремонт и украшение Парского храма.

В хлеб добавляли льняное масло

Рассказано в книге и о промыслах, которые развивались в Парском. Особенно оно славилось выпечкой калачей из протертой муки (это же подтверждает в своих очерках и известный в Родниках краевед Владимир Сафронов). Изготовлением выпечки занимались до 60 дворов. Парский калач повсюду пользовался огромным спросом. Свежевыпеченным его можно было сжать в руке, а отпустишь пальцы – калач принимал прежнюю форму. Объяснялось это тем, что использовались особая, привезенная с низовьев Волги мука, обладающая большой клейковиной, а также местное льняное масло. Отдельные хозяйства расходовали для приготовления калачей до трех тысяч пудов муки в год. Обозы с калачами из Парского разъезжали до Москвы.

Славилось село и производством головных гребней. Ими пользовались практически на всей территории огромной Российской империи, так как изготовлялись они только в Парском. Основателем производства был предприимчивый купец Лобанов. Вначале гребешки делали вручную, а потом, с постройкой кирпичной фабрики, на механических станках. О размахе производства говорят отчетные данные за 1899 год: "На фабрике в Парском выработано 2 миллиона штук пальмовых и 500 тысяч роговых гребней…"

В Парском работали и несколько текстильных фабрик. Их возведению способствовала Ивановская ярмарка, проходившая в селе с конца августа по начало сентября. В отличие от других крупных торгов России она имела специфический характер: на ней основной объем торговли падал на ткани.

КОНКРЕТНО. Братья Осинины – известные и уважаемые на селе люди. Они родились и выросли в Парском, отсюда ушли на фронт. Владимир Андреевич долгое время работал бригадиром, агрономом, заместителем председателя колхоза. Геннадий Андреевич всю жизнь трудился электриком на Родниковском комбинате. Но никогда не порывал связи с родным селом. Интересовался его историей. К сожалению, братьев уже нет. Но память о них живет на селе.