Тихая мобилизация

В ликвидации последствий аварии участвовало более 600 тысяч человек. Сегодня из них в живых осталось около половины.

Виталий Чернобровый.

Накануне памятной даты своими воспоминаниями поделился заслуженный врач, завкафедрой инфекционных болезней ИвГМА, возглавлявший в свое время ивановскую общественную организацию чернобыльцев, Виталий Чернобровый.

«Когда меня спросили, готов ли я как врач поехать в Чернобыль, я, будучи коммунистом, не мог отказаться, – вспоминает Виталий Фёдорович. – Жена, конечно, была в шоке. Но решение я уже принял. Мы тогда и не знали, с чем придется иметь дело. Я стал готовиться, искать аналогичную информацию, связанную с Хиросимой и Нагасаки, но не нашел ничего полезного».

После обнародования факта об аварии в теленовостях всё также превалировали вести с полей и партийных мероприятий, а тем временем в стране шла тихая мобилизация. Никаких пышных проводов не устраивали. Казалось, обычная командировка: надо так надо.

Из защиты – только вино

С 9 мая по 1 июня 1986 года в Чернобыле под началом ивановского врача-инфекциониста была целая бригада медиков и большая автоколонна. «В каждой машине обязательно находился врач, фельдшер и дозиметрист, – поясняет Виталий Чернобровый. – В нашу задачу входили подворовые обходы. Мы предлагали людям покинуть зараженную зону, но не все соглашались. И до сих пор там есть те, кто так и не покинул свой дом. Беременных женщин в обязательном порядке эвакуировали в Москву».

В первые дни в Чернобыль приехало около 450 медиков. «Мы были прикреплены к Макаровской районной больнице, – вспоминает инфекционист. – Разместили нас в одном из пионерских лагерей за городом. В первые месяцы продукты закупали сами, девчонки наши готовили… Работали в своей одежде. Средства химзащиты и еду стали выдавать только в августе, уже после нашего отъезда. Жара и пыль стояли ужасные – хорошо хоть душ был на нашей базе. Поначалу нам специально выдавали красное вино «Каберне» для выведения радиации. А потом алкоголь запретили вовсе. В нашей бригаде смертей не было, но ряды тех ликвидаторов, кто работал непосредственно на четвертом блоке, редели практически ежедневно. Сейчас большинства из них уже нет в живых».

Дозы облучения занижали

Работавшие в Чернобыле не догадывались о масштабах последствий для здоровья. Считалось, что, получив за 30 дней 25 бэр (биологический эквивалент рентгена), человек должен эвакуироваться из опасной зоны. Лишь годы спустя они узнали, что норма в 25 бэр – это предел допустимого облучения за год, а не за месяц, как внушали ликвидаторам.

«Несмотря на то что мы работали не в самом эпицентре аварии, – рассказывает Виталий Чернобровый, – нам запрещали заходить в траву. Передвигаться можно было только по дорожкам. Но ведь в небольших населенных пунктах, деревнях их не существовало».

Даже после чистки территорий, когда по замерам комиссии радиационный фон уменьшался, через некоторое время он мог моментально вырасти из-за шального ветра. Динамику доз облучения не отслеживали, а дозиметры, которые выдавались в первое время, зачастую не отражали реальной картины.

«Разные радиационные вещества по-разному действуют на организм, – продолжает Чернобровый. – Например, у радиационного йода, поражение которым может привести к раку щитовидной железы, период полураспада равен 8 дням, за 16 дней он распадается полностью и перестает действовать на организм. У стронция-90 период полураспада равен 29 годам, у цезия – 137, у плутония – 24065 лет… Когда мы покинули Чернобыль, нас обследовал институт рентгенологии, но через два года все результаты вдруг исчезли, а цифры, которые записаны в наших книжках, сильно занижены…»

Ухудшение здоровья – признак старости?

В итоге тысячи и тысячи тех, кто принял на себя радиационный удар, стали инвалидами. Но большей части ликвидаторов инвалидность официально не оформили... «С путевками в санаторно-оздоровительные и лечебные заведения у наших чернобыльцев проблем пока нет, – говорит Виталий Чернобровый. – Но получить инвалидность в привязке к ликвидации техногенной аварии очень трудно. А в последние 10 лет вообще невозможно, так как вылезшие болячки и ухудшение здоровья списывают на возрастные изменения в организме… А это не страховой случай».

В 1991 году вышел первый закон, по которому чернобыльцам определили льготы. С тех пор он уже много раз изменялся и урезался. В конце концов льготы были заменены денежной выплатой.